Роганов хотел было пройти, но незнакомец схватил его за локоть:
— Пренебрегаешь? Я тоже русский. Не хуже тебя, а может быть, и лучше. Подожди. Ты из какой местности?
— На вахту тороплюсь. Некогда мне, — сказал Роганов.
— Да брось ты. Вахта не волк, в лес не убежит. Запрещено разговаривать с нами, да?
— Сказал же, что на вахту опаздываю.
— Врешь ты все. Знаю я ваши порядки. Сыт ими по горло. А я вот свободный человек. Что угодно и с кем угодно могу говорить… Я тоже русский.
— Бывший русский, наверное. Ну, ладно, дайте пройти, — проговорил Роганов, видя, что человек загораживает ему дорогу.
— Значит, не желаешь? Погоди, я скажу тебе два слова. Ты, конечно, комсомолец? Прохвосты вы все. Жизнь мне испортили. Мало я вас в войну пострелял, мало, — скрипнул зубами незнакомец. Он вплотную надвинулся на Роганова и вдруг злобно, истерически выкрикнул:
— Сволочь! Дать тебе в рожу, чтобы запомнил на всю жизнь, как встретился с соотечественником. У, подлюга!
Он сунул кулак Димке в лицо. Роганов взглянул в мутные, полные ненависти глаза и, не раздумывая, боксерским приемом нанес человеку сильный удар в челюсть. Тот с матерщиной бросился на Димку. Где-то рядом заверещал свисток. Человек отскочил от Димки и нырнул в переулок. Слышно было, как стучат его подошвы. Он удирал. Роганов почувствовал солоноватый вкус на губах. Он вытащил платок, обтер лицо. Платок стал розовым… Рядом стоял полицейский. Он добродушно смотрел на курсанта и говорил что-то по-норвежски.
— Не понимаю, — сказал Роганов по-английски.
— О, русский моряк говорил английски, — обрадовался полицейский. — Надо платить маленький штраф. Норвегия нельзя… бам-бам на улице. — Полицейский помахал кулаком. — Пойдем.
Он взял Роганова под руку, и они, как добрые друзья, двинулись к порту.
Димка попытался освободить свою руку, но полицейский держал его крепко.
— Он первый на меня напал. Я защищался, — по-русски сказал Роганов.
Полицейский покачал головой.
— Полицей-президиум, — проговорил он уже по-немецки.
Полицейский участок помещался недалеко от проходной. У ворот стоял Шведов в шляпе и макинтоше. Увидев Димку под руку с полицейским, он испуганно спросил:
— Роганов? Что случилось?
— Идем, идем, — потянул Димку полицейский, не обращая внимания на Шведова.
— Капитан, — сказал Роганов.
— Капитан? — переспросил полицейский и, обернувшись к Шведову, притронувшись к козырьку фуражки, быстро заговорил, мешая английские и норвежские слова.
— Мальчик устроил на улице бокс. Надо платить маленький штраф, господин капитан. Ничего серьезного. Тот убежал.
Шведов понял, достал бумажник, вытащил из него пять крон, протянул их полицейскому.
— Только для вас, господин инспектор. Все в порядке.
Полицейский оглянулся по сторонам. На улице никого не было. Он сунул деньги в карман.
— Ничего серьезного. Благодарю вас, господин капитан. Счастливого плавания. — Он козырнул и медленно, с чувством исполненного долга пошел по направлению к участку.
Роганов остался вдвоем с капитаном.
— Идите на судно, — хмуро сказал Шведов. — Что вы натворили? О, да от вас несет, как от пивной бочки. Напились?
Димка не ответил.
— Все-таки что же вы натворили? Понимаете, чем эта история грозит вам?
— На меня напал какой-то русский тип. Я защищался. Шел на судно.
— Расскажите все, — строго сказал Шведов. — Все до мельчайших подробностей.
Роганов рассказал обо всем. Даже о том, что выпил с Иенсеном.
— Позорите честь советского моряка, Роганов, — проговорил Шведов, выслушав курсанта, — забыли, где находитесь?
— А что мне оставалось делать? Подставить свою физиономию или кричать «хайль Гитлер»?
Шведов промолчал.
«В самом деле, что же он должен был делать? Я, наверное, поступил бы так же», — подумал капитан и сказал:
— Не ввязываться в драку. А главное не пить столько и не уходить с вечера одному. Вы же знаете правила? Вас могут отчислить из училища.
— Я понимаю…
Они подходили к судну.
— Вот что, Роганов. О вашем поступке я доложу начальнику училища сам. Вы будете молчать и не скажете о том, что произошло, ни одной живой душе. Поняли? Не стоит сейчас будоражить курсантов.
Димка кивнул.
— А теперь идите, проспитесь, — насмешливо сказал капитан. — На будущее учтите, что пиво вместе с водкой пьют только оголтелые пьяницы.
У себя в каюте Шведов разделся и присел к столу. Какая неприятность, черт возьми! Надо же было этому дураку ввязаться в драку, угодить в руки к полицейскому. Хорошо, что еще так кончилось, мог попасть в участок. Там протокол, огласка, кое-кто наверняка бы воспользовался и очернил советские учебные суда… Но вообще-то молодец парень. Видно, что говорит правду. Встретился ему какой-то отщепенец, гитлеровский недобиток, пьяный к тому же. Трезвый не посмел бы напасть на курсанта. А так, видишь, распоясался, мерзавец. Если начальник узнает, вылетит парень из училища. А Роганов отличный курсант… Мальчишка, правда.