— Вы не можете оставлять его здесь, доблестные воины Уравана! — вопрошал старейшина к стоящему на пороге Халору. — Не оставляйте беду в нашем селении, не кличьте горе! — Говорил он словно каждое слово жгло старческую грудь. — Убейте сейчас же или забирайте.
— Жители Олнуэра, — тогда заговорил Халнор и голос его молотом оглушил всех, кто смел ещё переговариваться злобно за спиной старейшины. Блеск тысяч глаз приковался к говорившему, чья неоспоримая сила и право власти подавили зарождавшийся бунт. — Не успеете вы разойтись по домам как каэл умрёт. Государю же нашему Бероэну Четвёртому мы должны предоставить то, что было, не портя. И если вы будете противиться воле его, горе вам и детям ваших детей. Не будет вам покоя даже в этих миром забытых землях! А теперь ступайте по домам, не накликайте беду сами на свои головы! — С достоинством и воистину звериным предупреждением выговорил воин и под его грозным взглядом старейшина всё так же гордо развернулся и пошёл прочь. А за ним кто тихо ворча, кто и вовсе молча и испуганно расходились олнуэрцы.
Халнор же вернулся в снятый на ночь отрядом высокий двухэтажный домик. Деревянный пол был нагрет горящим огнём в очаге. Терпкий дым поднимался в трубу.
Как только он вошёл, притихли воины, переведя взгляды как один на своего главу.
— Ещё не умер, — мрачно и вместе с тем заинтересованно проговорил Нианор, самый молодой из них.
Молча Халнор проследовал к углу комнаты, где завёрнутый в простынь лежал каэл. С омерзением и опаской склонившись к тому, ураванин заслышал тихое приглушённое дыхание и сразу же выпрямился. Жилистой рукой он одним рывком выхватил верёвку из-за пояса и сам связал каэла по рукам и ногам. После этого стащил ещё одну простынь с кровати и накинул на злобную тварь, не желая более смотреть на неё.
— Как нам быть, Халнор? Не будем же мы спать с этим под одной крышей? — вопросил Генер.
— Кто спать сможет, то пусть спит, — отрезал предводитель отряда. — Я же буду сторожить всю ночь. Если не издохнет к утру — тогда повезём в Ураван.
— Не дело это, добрый Халнор, — размеренно заговорил Думброд. Сидя на табурете и отложив трубку с табаком в сторону, он внимательно посмотрел на Халнора. — Выжить то оно может и выживет. Да не слышал ли ты, что они творить могут? Каэл взглядом одним может сделать так, что у тебя всё внутри сведёт, а ты хочешь до утра ждать. Я вот что предлагаю: зови травниц. Пусть зелья дурманящие готовят. Напоим и повезём тот час. Так и беды минуем, и ночь не провороним.
— Дело говорит Думброд, — стукнув тяжёлым кулаком по столешнице поддержал товарища Осдун.
— Я и согласен.
— И я.
— И я!
Так один за другим воины поддержали Думброда и решено было выступать, как только будут готовы зелья.
Горячка отступила и он с трудом поднял тяжёлые веки. Ткань закрывала лицо и только мимолётом Мэроу разглядел чистое серое небо. Его везли на телеги и часто когда камни попадали по колёса, та сотрясалась. Всё тело было тяжёлым и вялым, и ужасно хотелось пить и спать. Боли Мэроу не чувствовал. Медленно, подобно толстой гусенице, сознание пыталось отыскать себя. Вот ещё… чуть-чуть… но нет, всё уходило и тогда он снова засыпал, чтобы проснуться и увидеть над собой уже чёрное небо и первые зажигающиеся звёзды.
Редко удавалось ухватить чужие голоса, ещё реже — запомнить их.
Так, вечность спустя, он смог впервые ясно посмотреть перед собой. Попытался пошевелиться — и у него вышло. Один из незнакомцев заметил это и подъехав ближе к телеге, заглянул внутрь. Мэроу успел разглядеть его лицо: холодное, злое, и было ещё нечто… омерзение?
Резкое воспоминание, раскалённое как молния поразило сознание. Мэроу дёрнулся но тут же судорога свела всё тело и стиснув зубы он снова упал на дно телеги. Страх перехватил дыхание.
— Он выжил? — Мэроу попытался пошевелиться и только сейчас заметил, что руки и ноги крепко связаны крепкой верёвкой.
На миг Халнор увидел как в страшных глазах каэла отразилось недоумение. Мокрые от пота волосы прилипли к изнеможённому лицу, под глазами залегли чёрные круги и оттого белая кожа ужасала ещё больше. Переведя дыхание, Халнор проверил крепки ли по-прежнему верёвки и удостоверившись, сцепил руки на удилах. Мир… мир… откуда на твоих просторах рождаются такие твари? Что им надо от бела света? Но если же мир и отвечал, ураванин того не слышал. Он продолжал смотреть на связанного каэла, который, не смотря ни на что, к великому ужасу людей выжил и теперь лежал, запрокинув голову и пытаясь дышать.