Дубрава кончилась. Они пробрались через заросли шиповника и глазам открылся пролесок. А после широкая зёлёная поляна. За которой начинался ряд согнутых, словно под непосильной ношей, берёз и снова густой лес. Они углубились в северо-восточную часть долины, где если идти в том же направлении вырастут впереди меловые горы, а за ними и скалы.
Лант отыскал широкий пень и устроился на нём, по-прежнему не сказав ни слова. Упёршийся в землю меч оттопырил накидку, сам он провёл ладонями по лицу, точно сгоняя наваждение и прямо посмотрел на Мэроу, стоящего неподалёку.
— Что с рукой? — спросил юный маг мёртвым, бесцветным голосом.
— Да так, — Мэроу сложил руки. Он смотрел на поляну, простирающуюся далеко влево. До берёз было шагов пятьсот не меньше, и вся эта ширь одним прозрачным пятном растянулась кругом. Бледное безоблачное небо и яркое солнце, казалось решившее изжарить всё кругом. Однако от земли всё ещё тянуло сыростью.
— Если рана глубокая — нужно перевязать, — монотонно проговорил Лант.
— Она не глубокая, — Мэроу закатал рукав, на коже был длинный порез и только, выступившая кровь уже подсыхала.
— Хорошо.
Мэроу впервые посмотрел на свою накидку, прожженная в нескольких местах она пахла гарью, обгорели и волосы, чувствовалось, что на левой ноге остался болезненный ожог.
— Твоя-то рука как? — поинтересовался Мэроу.
— Если наёмники служат тому, кто больше заплатит — то понятно, почему они напали на нас. Понятно почему они искали магов, им заплатил кто-то. Но Тиена… — Сказал Лант, отрывая полоску от накидки и перевязывая ладонь.
— Ты видел её глаза? С ней могло что-то случится, — предположил Мэроу.
— Тиена не в себе? — Лант с сожалением покачал головой. — Какими бы не были её глаза, но безумия я там не видел. Ни безумия, ни помешательства, ни заблуждения. Она видела нас и нападала на нас.
— Если в долине появился отряд наёмников — появится ещё один. Нас после случившегося в Лесовике не пустят не в одну деревню. Так что туда идти нельзя.
— Он не наёмник. Тот, что напал на меня.
— Это я заметил.
— Страж.
— Уверен?
— Уверен. — Лант поднял голову. — Помнишь, нам говорили что видели северных стражей, это один из них. Только вот что делает страж в компании наёмников? Он скрывался, выдавал себя за одного из них пока не увидел меня. Зачем нападать на мага? Тем более воину. А если он прячется… Или нет, не знаю… стражи не нападают на магов. Не знаю…
— А если всё же она…
Мэроу не успел поговорить: Лант очутился на ногах одновременно с тем, как далеко позади послышался протяжный вой. За ним ещё один и ещё, с разных сторон, отвечая друг другу, выли волки.
— Она послала за нами волков. Вперёд!
Мэроу в последний раз обернулся и побежал что было сил. Волки никогда не нападали на него, что уже говорить про Ланта, который просто просил волков не трогать их, когда те попадались в лесу.
И вот теперь они убегали от стаи. Её вой звучал не так как обычно, волки переговаривались, не так как должны были. Отвечали, кричали и преследовали по запаху добычу.
Когда поляна осталась позади, оба быстро осмотрелись в поисках подходящего дерева. Но кругом стояли одни голые сосны. Пришлось бежать дальше, а между тем волчий вой приближался. Вскоре он раздавался и справа, и слева, да так близко, будто звери уже их настигли. Мэроу и Лант птицей перелетели очередной овраг, они уже видели малую поляну с раскидистой старой сосной, тянущей свои руки к кольцу недоступных сестёр. Лант первый вскарабкался вверх. Ему уже было видно мелькание серой шерсти. Когда Мэроу очутился веткой ниже, волки стрелой вырвались на поляну.
Звери беспокойно бегали вокруг дерева. Другие ошалело выдирали клочья коры, так что та сыпалась на землю.
— Она идёт следом, — Лант обратился к Мэроу, продолжая неотрывно следить за волками. — Меня они не слушают. — И кивнул на волков.
У самого крупного самца с белым воротом загорелась шерсть, но он продолжал упираться передними лапами в толстый ствол и смотреть, выть, скалить зубы в широкой пасти.
Видя, что волки продолжают кружить под деревом, Лант напряжённо опёрся о ствол. Горящий волк завыл, но не отступил, запахло палёной шерстью.
— Что она делает? — Мэроу не отворачивался, только сильнее впился рукой в ветку, сжал её до боли в пальцах.
— Это я поджёг его.
— Я знаю! — Мэроу с побелевшим лицом посмотрел на Ланта. — Почему она не отпускает его?
Отвратительный запах и вой резали слух. Мэроу не отрываясь, смотрел вниз, сердце билось точно птица в клетке. Словно сейчас же готово было вырваться из груди. Иногда ему казалось, что он и не слышит предсмертного воя, только этот бешеный стук в ушах.