− Так вы его видели? – Сиур спросил это ледяным тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
Тина промолчала, а Людмилочка радостно закивала.
− Конечно, конечно видели! Ведь он несколько раз в нашу сторону поворачивался, он же не знал, что мы там… И у него ни очков, ничего на лице не было. Только кепка, да и то он козырек приподнял, когда… ну, в общем, он ему мешал. И мы его, конечно, видели, ко… – она остановилась на полуслове, – Почему вы на меня так смотрите?
Мужчины уже почти поняли, что произошло, теперь осталось выяснить самую малость: а видел ли киллер девчонок? Боже милостивый, какие дуры!.. Вслух, разумеется, было сказано совсем другое.
−Так, мы поняли. Вы его видели, рассмотрели очень хорошо.
− Ну, не очень, – Людмилочка опять растерялась.
− А он? Он вас тоже видел? Очень хорошо рассмотрел? – Сиур побледнел, скулы на его лице стали резче.
− Н-не знаю… кажется, нет.
Тина смотрела на мужчин, на подругу, которая начинала осознавать, что ей теперь тоже может грозить опасность… Она вспомнила ледяной, жесткий взгляд киллера, сквозь клубящуюся известковую пыль, который буквально пригвоздил их к месту. Именно поэтому они не сразу смогли подняться и броситься прочь, тем же самым путем, что и пришли, – через окно на первом этаже. Их вел инстинкт, а не разум, парализованный страхом.
Человек в черном убил кого-то, это ясно. И он их видел, это тоже ясно. И он знает, что они свидетели. Постепенно факт свершившегося доходил до всех четверых. У них возникла очередная серьезная проблема.
ГЛАВА 26
− Что сделал этот человек, которого мы видели? – Тина спросила, боясь услышать ответ.
− Точно не знаю, но думаю, что в разрушенном доме вы видели убийцу. Кого он убил я тоже не скажу точно, но подозреваю, что это Сташков, племянник антиквара, которого вы хотели увидеть. Возможно и то, что к нам сегодняшнее происшествие не имеет никакого отношения, являясь случайным совпадением. Кроме того, что киллер вас видел. Это к нам отношение имеет в любом случае.
− Когда он уходил, то задел этажерку, за которой мы прятались, – упал кусок обоев, поднял жуткий грохот и целый столб пыли. Он повернулся и тогда мог нас видеть, но сквозь такую пыль… Его ждала машина.
Сиур вспомнил едва не столкнувшуюся с ним серебристую иномарку. Картина более-менее прояснилась. Неплохо было бы узнать, кто убит. Если его догадки верны… Скорее всего, верны. Девять против одного, что убит именно Сташков.
Все остались без обеда, переволновались и устали. Соображать как следует в таких условиях не получится. Сиур решил ничего не говорить пока о бандероли. Он достал из багажника шерстяное одеяло и сумку с закусками. По дороге с пустыря, на котором он распаковывал посылку, пришлось заехать в магазин, набрать еды, – они собирались пообедать в библиотеке все вместе. Теперь, на природе, это даже приятнее. Влад и Тина тоже кое-что купили.
Одеяло расстелили в густой тени деревьев. Девушкам предложили пиво, правда, успевшее нагреться. Мужчины пили минералку. На бумажной скатерти разложили свежую домашнюю колбасу, сыр, помидоры, зелень, огурчики, ветчину, копченую рыбу, хлеб и булочки, заварные пирожные и шоколад.
Аппетит, как известно, приходит во время еды. Сначала все вяло жевали что попало, просто наслаждаясь запахами деревьев и трав, слушая жужжание насекомых, щелканье птиц… Желтые, голубые, сиреневые, малиновые цветы перемежались с белыми, сладко пахнущими кашками, сочными папоротниками, листьями мать-и-мачехи.
Девушки пили пиво, потому что хотелось пить. Напряжение растаяло, острые запахи копченостей, свежих огурцов и укропа разбудили аппетит. Хорошо было полулежа и глядя то на небо, то на прохладную тень деревьев, наслаждаться вкусной едой. Когда наелись, просто лежали и отдыхали. Слабый ветерок шелестел промытой ночным дождем листвой, порхали белые и бархатно-коричневые бабочки…
− Интересно, есть в лесу грибы? Люблю подберезовики! – Людмилочка совсем успокоилась. Она забыла, что нужно возвращаться на работу, потом домой, что этим вечером они с Владом собирались… Внезапно она вспомнила про ресторан и ужаснулась, что ей совершенно не в чем идти. Но это пришло и ушло, как волна.
До чего все-таки может быть хороша жизнь! Она глубоко вдохнула теплый горько-цветочный воздух, глядя вдаль, на высокую колокольню, увенчанную маленькой луковицей купола… потом закрыла глаза. Ветерок нежно гладил ее волосы, лицо и руки, белые облака медленно плыли по синему небу…
− Нужно позвонить Ленке, что мы немного задерживаемся, – Тина лениво, с трудом преодолевая дремоту, попросила у Сиура телефон.
Лена сообщила, что посетителей почти нет, так что она управится.
− Мы постараемся прийти, но если вдруг не получится, будем тебе должны полдня. – Тина не знала, что им теперь следует делать.
− Ладно, девчонки, гуляйте! – Лена была настроена миролюбиво, тем более, что она собиралась в отпуск, и каждый день, который она могла к нему прибавить, был как нельзя кстати. – Тут делать почти нечего, я уж сама доскучаю, не беспокойтесь.
В самом деле, ехать им на работу, или нет? Неплохо было бы узнать, что произошло у «Континент-банка», причем в подробностях. Но это потом. Сиур подумал о бандероли, которую он получил сегодня утром на имя Тины. Пора поговорить. Он встал, прошел к машине, достал сверток и вернулся к лениво дремлющей компании. Всем хотелось забыть о происшествии и сделать вид, что ничего не случилось, все как всегда… и они просто приехали сюда на пикник. Завтрак на траве. Впрочем, уже обед. Все недовольно и настороженно уставились на сверток в его руке.
− Да, ребята, просыпайтесь, петушок пропел давно! – Сиур сел, снял верхний слой бумаги с адресом и подал его Тине. – Посмотрите, может почерк знакомый?
Людмилочка нервно придвинулась, заглядывая через плечо Влада. Тина осторожно взяла в руки бумагу… все поплыло у нее перед глазами. Внутри внезапно похолодело, она поежилась, – несмотря на жару, по телу побежали мурашки…
На коричневой почтовой бумаге аккуратным почерком Альберта Михайловича был написан ее адрес, вместо адреса отправителя было указано вымышленное имя и «до востребования». Она вскрикнула и выронила бумагу, как будто бы та обожгла ей руки.
− Что случилось? – Влад приподнялся и стал рассматривать адрес. – Вы знаете, кто это послал? Кстати, что в посылке? – Он вопросительно посмотрел на Сиура.
− Всему свое время. Так вы узнали почерк?
− Да… – Тина посмотрела на него испуганными, полными слез глазами. – Это… Альберт Михайлович, его рука. Но ведь он же… – она запнулась, – Как же он мог?.. Что все это значит?
− Бандероль была в пути несколько дней, старик послал ее, когда еще был жив. Мертвецы, как известно, на почту не ходят. – Сиур обвел взглядом присутствующих.
Влад не до конца понимал, о чем речь, и вид у него был недоуменно-сосредоточенный; Людмилочка сверкала широко раскрытыми глазами, Тина казалась растерянной.
− Но зачем ему было посылать мне что-то по почте, когда мы с ним часто виделись, и он мог передать мне это в любой момент?
− Старик мог предполагать, что ему грозит опасность, или хотел, чтобы никто не знал… Я сам запутался. – Сиур замолчал. – Странное действие с его стороны.
Влад не выдержал.
– Так что же он послал, ты скажешь, или нет?! Тогда и будем думать, что и как.
Зашелестела папиросная бумага, и Сиур извлек из многих ее слоев потемневшую от времени фигурку… улыбающегося Будды, изготовленную очень давно, неизвестным мастером из неизвестного металла.
Все затаили дыхание. Будда ли это был? Никто не знал, но все заворожено застыли под насмешливо-сонным взглядом из-под его полуприкрытых век… Многоярусная корона, увенчивающая его детскую головку, поблескивала на солнце, змеящаяся игра света и тени на покрывающих ее непонятных символах, приковывала взгляд…