Шли они несколько дней, но Вик почти не останавливался ни на сон, ни на отдых. Сколько же сил влили в него золотые пчёлы!.
Вдруг Гром сорвался с места и стрелой помчался к виднеющимся вдали зданиям. Хотя Вик видел Город всего один раз, да и то мельком и со стороны Посада, но забившееся быстро и громко сердце подсказало ему, что их путь близится к концу!
Вик шёл по городу. Это было его многолетней мечтой: пройтись по этим улицам, но сейчас он почти не смотрел по сторонам. Его глаза искали ворота, ведущие в Посад. И вот, наконец-то он увидел их. Ворота были распахнуты, а рядом стояла девочка, около которой радостно прыгал Гром. И девочка гладила и ласкала пса. Она стояла спиной к Вику, но он сразу узнал её. Мальчик со всех ног кинулся вперёд, крича во всю силу голоса:
– Ведунец!
Девочка обернулась. Это была не Ведунец. Такие же, как у Ведунец волосы, такая же фигура, такое же нарядное платьице, правда, не фиолетовое с жёлтыми узорами, а синее в цветочек…
Вик замер на ходу. Надежда появилась в душе на несколько мгновений и тотчас исчезла. Лучше бы не появлялась!
– Ты ошибся, мальчик. Я не Ведунец, я – Элис, – сказала девочка нежным голосом, очень похожим на голос Ведунец.
– Вижу, – сказал Вик. – Я подумал, что ты – моя знакомая, потому что Гром кинулся к тебе.
– Гром? – удивилась девочка. – Это мой Рикки. Я так рада, что он нашёлся. Теперь я не одна на свете.
Только сейчас Вик заметил, что её щёки мокры от слёз, а глаза покраснели.
– Ты плакала? – обеспокоился Вик. – У тебя что-то случилось? Я могу тебе помочь?
Девочка грустно покачала головой и сказала:
– Нет, мне никто помочь не может. Мне в Посаде только что сказали, что мой папа погиб. А больше у меня нет никого.
– А твой папа – кто он? – удивился Вик. – Он что, из Посада?
– Нет, что ты! Мы горожане. Но папа занимался получением из Посада продукции. Только у него одного был ключ от этих ворот, – Элис показала на распахнутые створки. – Мы с папой жили очень хорошо, папа был почти вторым человеком в Городе. Он распределял полученные продукты между горожанами, поэтому все его любили и старались сделать ему всё самое хорошее, услужить, чем только можно. Маму я не помню, она умерла, когда я была ещё очень маленькой. Но зато у меня был самый лучший в мире папа! Я знаю, многие его считали строгим, даже суровым, но со мной он всегда был ласков и нежен, говорил, что я – его счастье. Возвращаясь вечером домой, он почти всегда приносил мне какой-нибудь подарочек.
Но в тот день он пришел раньше обычного и был очень взволнован. «Элис, – сказал он мне, – в Городе творится что-то странное. В воздухе плавает что-то, похожее на клубы черного дыма. Эти клубы окружают человека, и он начинает вести себя странно, двигается, словно бы во сне, а потом на мгновенье как будто вспыхивает маленькая яркая звездочка, и после этого человек исчезает. Но бывает, что человек сопротивляется и пытается убежать. Тогда эти чёрные клубы дыма преследуют его, как будто прилипают к коже, а на тех местах, которых они коснулись, возникают черные пятна. И этот человек вскоре погибает. Сейчас этих чёрных существ становится всё больше и больше, говорят, особенно много их бывает рано утром и в вечерние сумерки. Знаешь что? Давай затаимся в доме. Авось за несколько дней эта пагуба улетучится сама по себе. Я надеюсь, в дом она проникнуть не сможет…» Отец запер двери и затворил все ставни. Так просидели мы взаперти два или три дня, стараясь не шуметь, чтобы ничем не выдать своего присутствия. А за тем, что происходит снаружи мы наблюдали через шёлку в ставнях. Сначала этих черных существ было много, особенно по вечерам, потом мы стали видеть их реже, наконец, как нам показалось, они исчезли совсем. Горожане на улицах тоже не появлялись. День, когда папа обычно ездил в Посад уже миновал, но до того ли ему было тогда. «Слушай, Элис, – сказал мне папа. – я вот понаблюдал, и вижу, что эти чёрные существа не подлетают к воротам. Возможно, они не знают, что в Посаде тоже есть люди. И мы могли бы попробовать пробраться туда, чтобы спрятаться там от этой пагубы, поразившей горожан. Завтра я схожу на разведку, посмотрю, есть ли в Посаде люди, и всё ли там спокойно. А ты подождёшь меня здесь. Если посадцы живы, я вернусь за тобой, и мы спрячемся за высокой стеной Посада». На следующий день он поцеловал меня, взял ключ от ворот и шагнул за порог. Я наблюдала за ним через шёлку. Сначала всё было спокойно, но потом вдруг, откуда ни возьмись, около папы мелькнул один сгусток черноты, потом второй… Папа побежал. Чёрные существа облепили его со всех сторон, но потом вдруг отстали. Папа бежал неровно, шатаясь на ходу. Я видела, как он достиг ворот, отпер их, немного приоткрыл створку и протиснулся в образовавшуюся щель. Ворота снова затворились. Я радовалась, что ему удалось убежать от чёрных существ, и стала с нетерпением ждать, когда же он вернётся за мной. Но вместо этого случилось страшное. Темные существа проникли в дом через каминную трубу. Они устремились прямо ко мне… Больше я ничего не помню. Как будто я погрузилась в какой-то странный сон. В этом сне был только свет. Море света. И в этом свете было очень много кого-то. Кого, я понять не могла. И эти многочисленные существа были добры и мудры. Кажется, они рассуждали о том, что надо сделать, чтобы никогда больше на могло случиться то, что случилось. И ещё они надеялись, что зло рассеется и мир возродится. А потом я очнулась. Кругом было много народа – знакомые и незнакомые люди. Все были в недоумении и не понимали, что же с нами такое случилось. А я побежала в Посад, тем более, что ворота были распахнуты настежь, чего раньше никогда не было. И там мне сказали, что мой папа погиб почти сразу же после того, как проник в Посад. Он умер от какой-то странной болезни, а перед смертью в бреду говорил о каких-то чёрных тенях. Что случилось вскоре после этого, посадцы объяснить не могли и так же, как и горожане, ничего не помнили и не понимали…