Тогда тени придумали построить для золотых пчёл темницу, облицованную изнутри тем чудесным сплавом, из которого волшебник изготовил бутылку.
С тех пор прошло очень много лет. Чёрных теней становилось всё больше, а людей – всё меньше.
И я, наконец, открываю тебе самое главное: сейчас на земле остался только один человек – ты. Если они убьют тебя или превратят в черную тень, то человеческий род исчезнет. Но, если тебе удастся добраться до того места, где томятся в неволе золотые пчёлы, и выпустить их, то все тени снова превратятся в людей.
– Я готов! Куда надо идти и что делать? Я буду очень стараться. Только… вдруг я не сумею, не смогу? Я ведь совсем один!
– Почему один? А я? Я буду с тобой и помогу своими знаниями. А Гром? Такого верного друга поискать надо! И он может многое, чего не можем ни ты, ни я.
– Скажи, Ведунец, а почему людей из Посада куда-то увели, а не превратили сразу на месте?
– В некоторых людях, особенно в хороших и добрых, золотые пчёлы держатся очень крепко и не хотят выходить. Приходится теням очень долго держать их в замороженном, безвольном состоянии, чтобы сопротивление золотых пчёл ослабело. С жителями Посада им придётся повозиться, не то, что с горожанами.
– Почему? – удивился Вик.
– Да потому, что вы честные труженики, а горожане – обманщики и лентяи, заставляли вас работать на себя, а сами бездельничали.
– Неправда! Они нас охраняли! Я сам видел стражников!
– Эти стражники, Вик, охраняли Город не от врагов, а от вас, чтобы вы случайно не пробрались к ним и не увидели, что они целыми днями ничего не делают, а только отдыхают и развлекаются. Тогда бы вы могли рассердиться и перестать кормить дармоедов.
Вику трудно было поверить в услышанное. Ведь с детских лет посадцев приучали быть благодарными своим защитникам – горожанам.
– Скажи, а кто сжёг Посад?
– А тени и сожгли. Они от того волшебника, который их создал, знают заклинание, вызывающее пожар. А жгут они дома потому, что боятся, не спрятался ли где-нибудь живой человек. Ведь только живой человек способен разыскать место, где томятся золотые пчёлы и выпустить их. Тогда царству чёрных теней придёт конец.
5.В путь!
– Ты готов? – спросила Ведунец.
Вик уже стоял на ногах и всем своим видом показывал, что готов скорее умереть, чем отказаться от дела, которое должен, обязан был выполнить.
– Тогда, пойдём, не будем зря терять времени, – и Ведунец показала рукой в сторону Дремучего леса.
– Мы что, через Дремучий лес пойдём? – немного удивился Вик. (Хотя, что спрашивать, другого пути, чтобы покинуть Посад, просто не было. Через городскую стену не перелезть, да и опасно – вдруг там ещё эти тени?)
– Дремучий лес, Вик, это самый лёгкий этап твоего пути. Там, и вправду, не совсем безопасно, но, я думаю, мы его преодолеем без труда. Идти мы будем только днём, до захода солнца. Тени любят ночное время – солнечный свет им не по нутру, хотя иногда они охотятся и днём. Зато ночь – это их стихия. И они носятся по всему миру, выискивая, не затаился ли где человек. Ночью надо сидеть совсем тихо, не выдавая своего присутствия.
Некоторое время они шли молча. Потом Вик смущённо сказал:
– Ведунец, а что мы будем есть? Я бы сейчас чем-нибудь перекусил, да и Гром не откажется.
– Разумеется. Я помню, что вам нужно подкреплять силы. И позабочусь об этом в своё время.
«Скорее бы уже это время настало», – подумал Вик, но вслух ничего не сказал. Негоже мужчине жаловаться на трудности.
И вот он, Дремучий лес, впереди. Как всегда неприветливый и таящий угрозу.
– Вперёд, – позвала Ведунец и очень легко заскользила через бурелом. Гром устремился за ней. У Вика дело пошло похуже. Ноги то и дело теряли опору, проваливаясь в трухлявую древесину, гнилые сучки цеплялись за одежду, ветки норовили попасть в глаза, паутина залепляла лицо, лезла в рот.
Но всё же, полоса препятствий была преодолена. Они стояли на твердой земле. Ведунец подошла к дереву и сдёрнула со ствола грязно-белое слоевище лишайника.
– Ты, кажется, хотел есть? Вот, попробуй. Они вполне съедобны, хотя не поручусь, что вкусны.
– Это можно есть? – поразился Вик. – А я не заболею, если это съем?
– Ничего плохого с тобой не случится. А больше здесь съедобного ничего нет.
Вик недоверчиво откусил лишайник. Он хрустел на зубах и был почти безвкусным, если не считать слабого грибного запаха. Гром, видя, что хозяин что-то ест, усиленно завилял хвостом и всем своим видом просил дать и ему отведать этой еды. Вик сорвал со ствола ещё один лоскут лишайника и бросил псу. Тот проглотил угощение в один миг и потребовал ещё.