Поездка прошла вполне приятно. Постоялый двор в Ньюбридже еще был открыт. Когда они выехали из деревни и свернули на Северную дорогу, машина стала с ревом взбираться на крутой холм. Чуть-чуть ниже вершины пристроилась часовенка. На самом верху пронзительный ветер обжигал щеки, но Брайант думал о своем. Он стал по-настоящему замечать, что происходит вокруг, только тогда, когда на спуске они проезжали мимо карна, то есть могильного холма, сложенного из камней. Он назывался Кенидьяк, или Ухающий Карн. Неповторимый звук оторвал Джека от размышлений. Скорбный вой раздавался, когда ветер задувал в узкие щели между камнями.
Миновав карн, машина поехала дальше, по направлению к маяку. В ста ярдах впереди показался ряд домишек с горящими окнами. Там жили со своими семьями работники маяка. Они не только были стражами Пендина, но и обслуживали лодки из Вольф-Рока, что за Краем Земли.
— …Британии. Ты знал об этом?
— Прошу прощения?.. — Джек только сейчас заметил, что машина затормозила.
— Это самый западный город Британии.
— Я не знал.
— Мне нравится здесь, у маяка. А тебе?
— Да. Наверное, в другой жизни я выбрал бы себе море.
— Правда?
Джек кивнул и продолжил:
— Был бы моряком, рыбаком. Мне очень нравилось бы и то и другое.
— Вместо этого ты исследуешь иные глубины, — заметил Грейнджер.
— Да, но бум далеко позади. Это не настоящая индустрия. Она процветала только во время войны, а теперь полностью рухнет.
Грейнджер кивнул, вдыхая резкий соленый воздух, и заметил:
— Но ты не пропадешь, сынок. Твоя семья хорошо защищена.
Джек опять предпочел не поправлять старика и проговорил:
— Спасибо, что подбросили, сэр. Отсюда я дойду.
— Может, пинту-другую в «Гербе Сент-Остелла»? — Грейнджер весело подмигнул.
— Нет, благодарю вас, лучше пойду сразу домой. Надеюсь, миссис Грейнджер понравится сюрприз.
Чтобы предотвратить протесты, Брайант вышел из машины.
— Кого мне еще баловать теперь, когда мы потеряли обоих сыновей? — На лице Грейнджера мгновенно появилось смущенное выражение.
Джек уже привык к моментам неловкости, возникающим, когда люди заговаривали о парнях, погибших в этой войне. Он не стал дожидаться, пока Грейнджер начнет рассыпаться в извинениях.
— Она это заслужила. — Брайант поднял руку в прощальном жесте.
К счастью, Грейнджер не стал затягивать сцену, а завел машину и был таков.
Защищаясь от пронзительного осеннего ветра, вознамерившегося, похоже, оторвать кожу Джека от костей, молодой человек плотно запахнул полы куртки. На смену жгучему осеннему холоду — здесь, на вершине холма, он точно был именно таким — придет со своими морозами зима. Пряча голову в воротник, он приготовился к встрече с отцом и к совсем иному холоду.
2
В сумерках двухэтажный дом на холме походил на гигантскую сгорбленную тень, погруженную в одинокие размышления в отдалении от скопления других таких же, в которых обитают добрые жители Пендина. Джек любил это величественное здание, перестроенное его отцом для своей молодой жены. Тот превратил скромное обиталище в прекрасное сооружение, окруженное ухоженным садом. Чарльз Брайант выбрал для стройки гранит, который добывали в карьере поблизости, меньше чем в миле отсюда. Он сам помогал доставлять камень на повозках, а затем распоряжался, когда массивными серо-коричневыми глыбами — некоторые толщиной в два фута шесть дюймов — выкладывали фасады пристроек. Большие окна по фасаду смотрели вниз, на деревню. Над шиферной крышей гордо возвышались не меньше четырех каминных труб. Джек знал, что в этот вечер по крайней мере три из них будут попыхивать, потому что отец терпеть не мог, чтобы мать мерзла. По вечерам дом производил мрачное и удручающее впечатление, но днем, при ярком солнечном свете, цемент между гранитными глыбами так блестел, что казался светящимся. Даже шиферные перемычки между окнами начинали сверкать.
В памяти Джека навсегда запечатлелось, как отец нежно поцеловал мать, когда в первый раз перенес ее через порог нового жилища. Эта его мечта — укрыть свою семью в безопасном месте — произвела на сына глубокое впечатление. Он надеялся, что им никогда не придется разлучаться с любимым домом.
Когда Брайант вошел, в доме стояла полная тишина. Лишь тиканье часов на каминной полке напоминало о том, что в этих стенах находятся живые люди.
Джек бросил ключ на буфет, и из гостиной показалась пожилая женщина. Миссис Шанд была родом из Пенрина, но в последнее время ей было проще жить с ними — тем более что дома ее все равно никто не ждал, — хотя Джек предпочел бы, чтобы мать на это не соглашалась.