Похоже, и до сих пор не оценён должным образом ущерб, нанесённый отечественной культурной почве былым вымыванием интеллектуального "пласта”. Мало ли их было, брёвен на пути пролетарской революции?
… Итак, эмиграция. Она, если судить по тем же дневниковым записям, редко одаряла большими радостями.”Надо признать честно. В атмосфере эмиграции плодятся склоки, а не гении. Но каждый атаман считает себя гением”. Это крик души В. Винниченко, пытавшегося продолжать активную политическую деятельность. Что же касается его литературной деятельности, она протекала достаточно интенсивно. В самом начале 20-х годов им написан большой философский роман-антиутопия "Солнечная машина”. При всей сложности дальнейшей издательской судьбы произведение это осталось заметной вехой в наследии писателя. Вскоре после переезда из Германии во Францию (февраль 1925 года) у него возникает замысел романа, с которым вы и познакомились в этом выпуске "Экспресс-книги”.
Ещё цитата из Дневников:
"Кажется, можно было бы назвать роман "Утерянный рай". Все, вся Европа, все классы и все обитатели её тоскуют по раю, из которого бог войны изгнал их своим огненно-пушечным мечом. Каждый тоскует по былой чистоте и нетронутости. Эта чистота, этот рай у всех разные, часто они враждебны друг другу, но они были или кажется, что были, и каждый опять-таки на свой манер тоскует по утраченному”.
Наверное, следуя за событиями романа, читатель с удивлением вспомнит дневниковые строки: очень уж слабо настраивает на серьёзный лад это повествование с запутанной интригой, недоразумениями, погонями на сверкающих авто и шумной стрельбой. А героиня с фиалковыми глазами и волосами до пят, а её роковая противница — брюнетка с порочными наклонностями… Роман выглядит трогательным пришельцем из того мира, где прекрасные дамы прячут свои личики в пушистые меха, где бурные бесконечные объяснения — непременный жизненный атрибут, где принято состязаться в бескорыстии и благородстве и самая зачерствевшая душа способна раскрыться навстречу свету и истине. Как тут не сбиться на чуть иронический тон, если сам автор вовсе не чуждается иронии и гротеска, преподнося свою фантастическую историю? В ней многое от игры, её персонажи ведут себя согласно её правилам — и незадачливый комбинатор Финкель, и вор-финансист Крук, и бывший офицер Терниченко, и чекисты Загайкевич с Соней, и французский сенатор Гренье, — все, кто оказался втянутым в бесконечное кружение вокруг документов, скрывающих тайну золотых залежей на Украине. А разыгрывается действо в упоительном, всегда прекрасном Париже…
"Утерянный рай” стал в конце концов”Золотыми россыпями”. Роман заставляет вспомнить о романе В. Винниченко”3аписки курносого Мефистофеля", едва ли не вершинной вещи в его творчестве до 1917 года, написанной легко, с оттенком гривуазности, впрочем, не мешающей писателю всерьёз обратиться к столь важной для него проблеме — нравственного самоопределения личности, к неумолимой дилемме: конформистское примирение с действительностью или опасное противостояние ей. "Золотые россыпи” вовсе не исчерпываются весёлой сюжетной игрой. И дело не только в том, что роман обрывается на драматической ноте, что он буквально пропитан тоской по Украине, которая объединила столь разных людей и навсегда превращалась для Владимира Винниченко (знал ли он об этом?) в тот самый утерянный рай. Романные построения своеобразно отразили противоречия присущего тогда автору миропонимания, зигзаги его житейской судьбы. Самая середина 20-х годов, на родине писателя приносит заметные плоды политика украинизации (особенно в культурной среде), с ним начинают сотрудничать издательства Украины. Ещё ничто как будто не предвещает страшного разгрома национальной интеллигенции на рубеже 30-х годов, голода, унёсшего на Украине миллионы крестьянских жизней. Разве не могли окрепнуть надежды эмигранта на скорое национальное возрождение? Сегодня видишь, что в этом динамичном повествовании с погонями и жаркими признаниями в любви не всегда концы сходятся с концами. Находясь в круге главных персонажей, те же чекисты выглядят то садистами, то рыцарями без страха и упрёка, и в обоих своих качествах они изображены с равной степенью убеждённости. Это знаки жизненных явлений и никак не их раскрытие. Обратим внимание и на то, что называется философией предмета. Роман написан драматургом, авторские комментарии и ремарки несут куда меньшую смысловую нагрузку, чем монологи, диалоги и реплики героев. Так вот, именно в одном из монологов Леси, главной и любимейшей героини автора, изображённой во всех своих ипостасях с беспредельной нежностью (винниченковское слово), в её пылкой речи звучит утверждение, что любое насилие и даже преступление может быть оправдано, если оно освящается благородной целью и совершено во имя великой гуманной идеи. Конечно, роман не так прост, и Леся находится в ситуации, когда ей предельно важно оправдать в собственных глазах любимого человека, которого она по ошибке принимает за беглого проштрафившегося чекиста, но никак не отнесёшь к числу случайных этот темпераментный словесный пассаж. Он особенно бросается в глаза как раз потому, что для романа характерна атмосфера нравственной чистоты, щепетильности даже, и каждому, даже самому разуверившемуся и падшему из героев предоставлена возможность восстать к новой жизни.
Активный участник недавних революционных событий, мог ли В. Винниченко не проявить своего отношения к революционному же, опирающемуся на победившую силу преобразованию общества? В любом случае вряд ли плодотворно судить человека другой эпохи по законам нынешнего времени. Оно ведь проницательнее и умнее как раз в пределах собственных заблуждений, которые когда-нибудь потом станут абсолютно очевидными.
Что же касается романа, он находился на рассмотрении в одном из издательств Украины, но несмотря на очевидные попытки автора проявить лояльность, рукопись была в конце концов отвергнута. В официальном отзыве не были забыты ни плохие чекисты, ни хорошие белоэмигранты: "Наше советское общество, трудящиеся нашей страны… таких "Золотых россыпей не примут”.
Теперь трудящиеся явно в состоянии его принять. Может, всё дело в обманчивой лёгкости, даже легкомыслии некоторых романных конструкций? "Золотые россыпи” написаны сильной, уверенной рукой профессионала, хорошо знавшего, что прежде нужно увлечь читателя, а уж потом поражать его высотой своих размышлений о действительности, что серое угрюмство слога вовсе не равнозначно серьёзности сказанного. Одним словом, школа…
Отправляя своих героев на Украину, автор, судя по всему, полагал такой финал счастливым. Но пройдёт всего несколько лет, и, откликаясь на самоубийство М: Хвылевого, В. Винниченко напишет: "Вся Украина уйти не может, вот он и ушёл один. Это единственное, что он мог сделать”.
Но это было потом, в 1933 году.
А. РУДЕНКО-ДЕСНЯК
Об авторе
Vladimir Vinnichenko
Судьба писателя Владимира Винниченко исполнена драматизма. Он был видным украинским социал-демократом, до февраля 1917 года изведал аресты, тюрьмы, ссылки, побеги, после буржуазной революции возглавил правительство независимой Украинской Народной Республики, а после неудачи с независимостью Украины уехал в эмиграцию в Германию, а затем во Францию. Имя Винниченко долгие десятилетия замалчивалось, а творчество, соответственно, было совершенно неизвестно нашему читателю. Публикация романа «Золотые россыпи» возвращает в нашу литературу блестящего прозаика.