— Эй, мальчик, когда же ты станешь мужчиной?
Никто не вправе смеяться над ним, кроме мамы!
В последний день поездки он рассказывал спутнице о горах, хотя никогда здесь не был. Она завороженно слушала, даже рот открыла, как глупая рыба в аквариуме… Он обнял ее сзади, прижал к себе. Мягко, но цепко ухватил длинные пшеничные пряди волос. На фоне заката блеснуло лезвие скальпеля, с которым он не расставался никогда… Это было так красиво! Алый закат, алая кровь. Она ничего не успела сказать, смотрела на него и умирала.
Он думал, что убить человека страшно, а оказалось — проще простого. Грязно только. Кровь клокотала в разрезанном горле, пузырилась, выталкивалась наружу. Мама заругалась бы: он опять перепачкался. Пришлось отмываться в холодной реке и менять одежду. Забрызганные кровью вещи он сжег и смыл остатки водой.
А труп спрятал в щели и завалил камнями. Никто и никогда, даже звери, не найдут место упокоения его первой Золотой Рыбки.
Глава 5. Кто ходит в гости с пистолетом
Семен мучился от боли в желудке. Ужасно хотелось есть. Вчера поленился забежать в ночной магазин за продуктами — получай, от боли сворачивало пополам. Вот и подумаешь, что мать права: стоит найти жену хотя бы ради того, чтобы утром на столе его ждал завтрак, а вечером — ужин. Но к этому прилагаются все прелести брака, к которым он не привык, включая тотальный контроль. «Где, что, как и почему?» — это не для него. Он было решил, что вообще не создан для брака, но мама успокоила и заверила, что на его пути еще встретится та, ради которой он примет и контроль. Неужели такое может быть? Ради Галки он на такое не пошел.
С балкона потянуло чем-то ароматным и вкусным. Рот мгновенно наполнился слюной. Семен отодвинул штору, высунулся наружу и втянул носом воздух. Яичница с колбасой или омлет. И кофе. Настоящий! А не растворимая бурда, которую он привык пить на работе. И тянет, кажется, от соседки. Наглая особа! Вместо того чтобы нормально извиниться, его же и обхамила.
Семен усмехнулся. Он тоже умеет быть наглым хамом!
Надев джинсы и белый джемпер в синюю полоску — подарок матери, Семен захватил кобуру. Подошел к двери соседки, вжал кнопку звонка и стал ждать.
Она вылетела как фурия, обожгла взглядом, но тут же присела, увидев кобуру.
— Вы пришли меня убивать?
Какая интуиция! Семен хмыкнул.
— У меня кофе закончился, а очень хотелось бы выпить чашечку-другую. Еще хорошо бы пару бутербродиков и таблетку аспирина.
— Аспирина? — переспросила она онемевшими губами.
— Ну да… От бессонницы, знаете ли, голова болит. Я войду?
Не сводя глаз с кобуры, она впустила его в квартиру. Двигалась на автомате, налила ему вкусный кофе, подсунула бутерброды с копченой колбасой, тарелку с печеньем. Неплохо!
— Садитесь. В ногах правды нет, — предложил Семен. Он еле сдерживал смех. — Как вас зовут?
Она присела на край табуретки, сложила руки на коленях.
— Волкова.
— А имя у вас есть?
— Алена, — пробормотала она.
— Значит, Алена Волкова. Приятно познакомиться. А меня зовут…
— Не надо! — воскликнула она и затараторила: — Мне все равно, как вас зовут. Я вообще вас не видела сегодня! Я ничего не слышала, ничего не знаю…
Семен подавил улыбку.
— Алена, вы неправильно меня поняли…
Она приложила палец к губам:
— Я все поняла! Мне вообще этот район как-то не понравился сразу. Переехать не проблема, я готова хоть сегодня…
— Да нет, я на самом деле рад, что у меня теперь такая гостеприимная и хлебосольная соседка.
Семен не договорил: зазвонил сотовый. Это был Сивцев.
— Да, я… Хорошо, уже выхожу.
Он впихнул в себя остатки печенья и кофе, кивнул.
— Спасибо, было очень вкусно.
— Пожалуйста, — вежливо ответила Алена.
Вообще сегодня она — образец вежливости!
Сытый и довольный, Семен вернулся к себе, надел пиджак. Теперь кобуру видно не было.
Алена металась по кухне, обхватив голову руками. Вот так повезло: за стенкой у нее живет бандит! А она вчера нахамила ему… Когда он заявился с утра, она рассчитывала, что снова покажет ему, куда следует идти. А потом заметила у него под мышкой это… Пистолет! Наверняка он нарочно открыл ее! Она чувствовала холодную сталь тяжелого пистолета, направленного на нее. Бежать! Уехать отсюда как можно скорее и все забыть!