Алене пришлось снова сдерживать Семена, чтобы он не разобрался с Долговым до приезда ребят.
— Несколько лет назад он убил еще одну женщину. Он мне сам рассказывал… Где-то в горах. Номер первый.
Алена покосилась на Вадима. Конечно, он слышал ее, но, казалось, ему нет ни до чего дела: шел себе, держась за плечо, иногда спотыкался, но помогать никто не спешил.
— Двигай ногами, маменькин сынок! — подгонял Семен.
— Я не обязан слушать оскорбления…
— Не нравится? Ничего, в тюрьме еще и не такое услышишь. А на «сынка» еще и откликаться будешь. Быстренько так…
Вадим осклабился:
— Твоя женщина красивая. Я бы мог…
— Еще раз рот откроешь…
Семен двинул Долгова по спине рукояткой пистолета.
— Семен, не надо! Он хочет этого, разве ты не видишь? — удержала Алена.
Скоро они добрались до Влада — он сам вышел навстречу.
— Живой? — Семен бросился к другу. — Ты весь в крови!
— Он мне шею порезал… ерундовый порез, но крови много попортил… Спасибо твоей Алене: она кровь остановила. А то совсем истек бы…
Алена держалась в сторонке из-за Долгова, шнырявшего по ней взглядом. И ведь никак не угомонится! Даже раненый! Губами перебирает, что-то шепчет. Алена прислушалась. Какая-то Зизи… Псих!
Чтобы не видеть его глаз, отвернулась. Под ногой валялся толстый корявый сук, тяжелый на вес. Чем-то напоминает биту… Она подняла его, повертела и хотела показать Семену, но слова застряли в горле. Вадим подкрался к Краснову, возившемуся с пистолетом. Влад сидел на корточках, закрыв глаза и обхватив голову. Они не видели его и не слышали!
Алена открывала рот и не могла крикнуть, что у Долгова в руках скальпель. Откуда он его взял?! Почему они не обыскали его сразу? Вадим целился Семену в шею. Он не промахнется…
Она не помнила, как ударила Долгова по затылку палкой. Глухой стук, что-то хрустнуло. Алена сжимала остатки палки, оседая на руках подбежавшего Семена. Влад из последних сил прижимал к земле Долгова, рычавшего диким зверем. Голову Вадима и лицо заливала кровь. Неужели это сделала она?..
Больше Алена ничего не видела, разве что через многослойный туман слышала мужские голоса и вой сирен.
Потом стихли и эти звуки.
Эпилог
Семену выдали больничный халат, велели надеть бахилы, но их он запихнул в карман.
Он так спешил, что едва не сшиб на повороте тонконосого мужика. И только потом подумал, что там, откуда носатый шел, была только одна палата — Аленина. Что он там делал?!
Мать встретила его улыбкой, поправила сбившуюся челку. Да-да, он никак не найдет времени подстричься.
— Наконец-то! Мы уже думали, ты не придешь.
— Ма, а кто тут недавно был?
— Борис был…
Семен покачал головой:
— Бориса я видел внизу. Он спешил. Бизнес…
— Тогда ты, наверное, имеешь в виду Георгия…
— Какого еще Георгия? — Семен хватался за ручку двери в палату Алены, а мать легко шлепала по рукам.
— Успокойся. Это ее бывший муж.
— Аленкин?! Чего ему надо? Он же бывший!
Мать гладила по спине, успокаивала, как маленького.
— Ну и что, что бывший? Он волнуется за нее. Хороший человек…
Семен набычился:
— Кто сказал, что хороший? Алена?
— Я сказала. Я так думаю. Плохой не навестил бы. А он цветы принес, фрукты.
— Выкинь их! — приказал Семен. — Что я, яблоки со сливами не куплю?!
Подошел отец, хлопнул по плечу.
— Здорово, сын!
— Привет, батя.
Они крепко пожали руки. Но Семена все еще волновал Жорик.
— Мам, не пускай к ней ни бывших мужей, ни бывших друзей — никого! Поняла?
Мать ответила вздохом и развела руками.
— Семен, ты как маленький! Почему я должна прогонять их?
Но Семен настоял, чтобы в первую очередь в палату не впускали «мазилу» — Гришу Кудинова.
Однажды Семен застал Кудинова, притащившего Аленин портрет, у себя дома. Оказалось, что адрес мазила выклянчил у Мимочки. Вот и пришлось терпеть его несколько часов. Гость был прилипчивым и никак не хотел уходить, хотя Семен всячески намекал, предлагал проводить и даже вызвал такси. Алена смеялась и хвалила портрет. Слава богу, у Кудинова хватило ума не рисовать ее голой! И что только в нем нашла подруга Алены? Семену было жаль Мимочку, вздыхающую по Кудинову при каждой встрече.
А вот Борис приходит не так часто, если только бывает проездом в Москве. Хороший мужик. Семену он нравился, особенно тем, что никогда не вмешивался в их с Аленой дела. Пару раз они ссорились при нем, отстаивали каждый свою точку зрения, а Борис посмеивался и читал бизнес-журнал. А потом они вместе шли в кафе, где о ссоре никто не вспоминал.