ГЛАВА 3
Очевидно, наша процессия со стороны напоминала военный отряд, поскольку сопровождающие Амиранды все до единого были облачены в одинаковую одежду. Впрочем, этим их сходство с солдатами и ограничивалось. По мне, они годились только на то, чтобы служить ходячими вешалками для своих ливрей. По пути я неоднократно пытался завязать разговор, однако Амиранда хранила ледяное молчание. И впрямь, с какой стати снисходить до того, кто и так работает на тебя? Покойник был прав. Так уж сложилось, что похищения - по моей части. Раз за разом мне приходилось выступать в роли посредника, передавать выкуп и возвращать домой очередную жертву. И с каждым новым случаем моя известность возрастала, причем как среди потенциальных клиентов, так и среди похитителей. Играл я честно, в открытую; однако если похитители возвращали, что называ ется, некачественный товар и клиенты загорались жаждой мести - как оно обычно и бывало, - тут я превращался в совершенно другого человека. Ненавижу похищение как вид преступления и тех, кто его совершает. А в Танфере этим промышляют очень и очень многие. Лично я предпочел бы утопить в реке всех похитителей разом, однако приобретенный с годами опыт заставлял меня действовать по принципу "живи и дай жить другим" - если, конечно, другие не смухлевали первыми. Холм представляет собой нечто гораздо большее, нежели просто возвышенность, горделиво взирающую на танферскую суету (кстати, порой город напоминал мне животное, на спину которому взгромоздилось некое существо). Холм - образ жизни, который я, признаться, не воспринимаю. Тем не менее обитатели Холма расплачиваются той же звонкой монетой, что и остальные горожане, только у них деньгами набиты все карманы. Что касается моего отношения к Холму, судите сами - я отказывался и буду отказываться от работы, которая способна привести к тому, что Холм насядет на нас хлеще прежнего. Как правило, меня обитатели Холма пытаются нанять в тех случаях, когда необходимо выполнить какую-нибудь грязную работенку. Я даю им от ворот поворот, предлагаю поискать менее принципиальных. Так и живем. Дворец Владычицы Бурь мало чем отличался от других. Высокое, обнесенное стенами здание, весьма, надо сказать, мрачное, чуть более дружелюбное на вид, чем улыбка смерти. Словом, одно из тех мест, над входом в которые написано невидимыми чернилами: "Оставь надежду, всяк сюда входящий". Может быть, Рейвер Стикс вдобавок наложила на свой дворец охранительные чары. Последние пятьдесят футов дались мне с громадным трудом. Внутренний голос упорно советовал дальше не ходить, но я пошел. В конце концов, что такое предостережения внутреннего голоса по сравнению с сотней марок золотом? Очутившись в холле, я решил, что попал в замок с привидениями. Повсюду висела паутина. Тишину нарушали только наши с Амирандой шаги (слуги в ливреях ретировались по мановению ее ручки). - Ничего не скажешь, симпатичный маленький домик. А где весь народ? - Большинство забрала с собой Владычица Бурь. - Но своего секретаря она оставила. - Совершенно верно. Что ж, получается, что в тех слухах, какие до меня доходили, имелась доля истины. Я разумею слухи насчет мужа и сына Владычицы Бурь. Оба носили одно и то же имя - Карл, и оба, мягко выражаясь, нуждались в присмотре. С первого взгляда Уилла Даунт произвела на меня впечатление человека, которому это вполне по силам. Ледяной взор, под которым застынет и пиво, обаяние замшелого валуна. Мне о ней не то чтобы рассказывали, но я знал, что она помогает Владычице Бурь проворачивать грязные делишки. Рост приблизительно пять футов два дюйма, возраст - чуть за сорок, плотного сложения, но отнюдь не толстая. Глаза и волосы словно соревнуются - у кого сильнее стальной отлив. Одета, скажем так, прилично. Улыбается раза в два чаще Человека-с-Луны1, однако в улыбке нет и намека на искренность - Мистер Гаррет, домина, - произнесла Амиранда. Уилла Даунт посмотрела на меня так, словно я был то ли заразной болезнью, то ли диковинным существом из зоопарка - причем из числа наиболее омерзительных, наподобие громового ящера. Знаете, порой у меня возникает ощущение, будто я принадлежу к вымирающим животным. - Спасибо, Амиранда Присаживайтесь, мистер Гаррет. - На слове "мистер" ее лицо слегка перекосилось. Она явно не привыкла быть вежливой с людьми моего положения. Я сел. Уилла Даунт последовала моему примеру, после чего изрекла: - Ступай, Амиранда. - Домина, я... - Ступай. - Она сопроводила свои слова испепеляющим взглядом. Я притворился, будто изучаю беспорядок на столе Уиллы Даунт. Уязвленная Амиранда вылетела за дверь. - Как вам наша Амиранда, мистер Гаррет? - У домины снова свело челюсть. - О таких, как она, мужчины грезят наяву, - сказал я, постаравшись выразиться поизящнее. - Разумеется. - Домина холодно посмотрела на меня. По всей видимости, я не сумел пройти какое-то испытание. Ну и ладно, плевать. Я решил, что домина Уилла Даунт мне не нравится. - Насколько я понимаю, вы пригласили меня не просто так? - Разве Амиранда вам не рассказала? - Она призналась, что почти ничего не знает. - Уилла Даунт пристально поглядела на меня. Я и не подумал отвести взгляд. - Честно говоря, я предпочитаю не связываться с благородными, которым судьба начинает вставлять палки в колеса; готов даже посодействовать судьбе. Исключения делаю только для похищений. Домина состроила гримасу. Ничего не скажешь, это у нее получилось здорово. Пожалуй, даст сто очков вперед любой горгоне. - Что еще вам рассказала Амиранда? - Что произошло преступление, которое необходимо расследовать. Надеюсь, в подробности посвятите меня вы. - Совершенно верно. Итак, вам известно, что похищен младший Карл... - Из того, что я слышал о нем, можно сделать вывод, что он того вполне заслуживал Карл-младший пользовался репутацией юноши, который ведет себя как чудовищно избалованный и капризный ребенок. В двадцать три года он продолжал разыгрывать трехлетнего оболтуса. Впрочем, для трехлетки у него был не по годам зрелый интерес к противоположному полу. Очевидно, домине Даунт поручили следить, чтобы он не натворил дел, а в случае чего - по возможности прикрыть. Уилла Даунт поджала губы, которые будто слились в одну тонкую полоску. - Можно сказать и так, но мы встретились здесь не для того, чтобы выслушивать ваше, мистер Гаррет, мнение по поводу тех, кому вы вовсе не ровня. - А для чего? - Владычица Бурь скоро возвратится домой. Я не хочу обременять ее лишними тревогами и заботами- Желательно, чтобы все уладилось до ее прибытия. Не пора ли начать записывать, мистер Гаррет? - Она пододвинула ко мне бумагу. Судя по всему, домина решила, что я неграмотен, и ей захотелось насладиться своим превосходством. - Пока записывать нечего. Если я правильно понял, преступники прислали вам весточку, из которой стало ясно, что Младший действительно похищен, а не ударился в очередной загул? Домина достала из-под стола нечто, завернутое в лохмотья. - Вот. Это оставили ночью у ворот. Я развернул лохмотья, под которыми обнаружилась пара туфель с серебряными пряжками. - Это обувь Карла? - Да. - А как выглядел тот, кто ее принес? - Как и следовало ожидать. Уличный оборванец лет семи-восьми. Привратник явился ко мне только после завтрака. Естественно, к тому времени оборвыш был слишком далеко, чтобы затевать погоню. Так-так, а чувство юмора у нее, похоже, есть. Я внимательно осмотрел туфли. Как правило, это ни к чему не приводит, но все равно - всякий раз ищешь комочек малиновой грязи или стебелек диковинной желтой травы... Словом, чтонибудь такое, что превратит тебя в гения в глазах окружающих. Разумеется, я ничего не нашел, а потому взял записку, которая гласила: "Ваш Карл у нас. Если хотитя его вернуть, делайтя, как вам скажут. Никому не рассказывайтя. Еще свидимся". К записке прилагался человеческий волос Я тщательно изучил его в свете, что падал из окна за столом домины. Кажется, волосы Младшего были именно такого цвета. - Великолепный ход. Уилла Даунт одарила меня очередной гримасой. Я принялся рассматривать записку. Листок бумаги, судя по всему, откуда-то выдрали - быть может, из книги. Чтобы найти в городе эту книгу, понадобится добрая сотня лет. А вот /.g%`* весьма любопытный. Буквы маленькие, но чувствуется, что писал некто, уверенный в себе и чрезвычайно аккуратный (и тем не менее не слишком грамотный). - Вы не узнаете почерк? - Конечно, нет. Позвольте заметить, мистер Гаррет, что вы несколько отвлеклись. - Когда вы в последний раз видели Карла? - Вчера утром. Я отправила его в наш склад на набережной. Поручила проверить, насколько истинны сведения о воровстве. Старший кладовщик утверждает, что воруют брауни, однако я полагаю, что главный брауни - именно он и продает припасы с нашего склада кому-то из обитателей Холма. Может быть, даже кому-то из ближайших соседей. - Как приятно сознавать, что благородные стоят выше искушений и пороков, терзающих простых смертных! Когда Карл не вернулся, вас это не обеспокоило? - Я уже сказала, что меня не интересуют ваши политические взгляды. Приберегите свои рассуждения для тех, кто с ними согласен. Что касается Карла, я на самом деле не стала волноваться. Во-первых, он нередко не бывал дома неделями, а во-вторых, сын Владычицы Бурь - взрослый человек. - Однако вас оставили присматривать за ним и за его отцом. И до сих пор вы успешно справлялись с поручением, судя по тому, что с того дня, как старушка покинула город, не возникало и намека на скандал. Ответом мне была новая гримаса. Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет ворвался мужчина. - Уилла, какие новости... - Заметив меня, он замолчал. Брови поползли вверх и остановились приблизительно на середине лба. Карл-старший славился этим трюком. Как утверждали некоторые, ничего другого он не умел. - Это еще кто, черт побери? - Вдобавок супруг Владычицы Бурь был известным грубияном. Правда, от вышестоящих мы обычно другого и не ждем.
ГЛАВА 4
- Новостей пока никаких, - проговорила Уилла Даунт. - Думаю, они если и появятся, то не очень скоро. - И вопросительно посмотрела на меня, словно желая, чтобы я подтвердил ее слова. - Обычно похитители тянут до последнего. Чем больше человек волнуется, тем вероятнее, что он не будет упрямиться и заплатит выкуп. - Это мистер Гаррет, - представила меня домина. - Специалист по похищениям и похитителям. - Боже мой, Уилла! Ты сошла с ума! Нас же предупредили, чтобы мы не раскрывали рта! - Мистер Гаррет, - продолжала домина, пропустив слова Карла-старшего мимо ушей, - позвольте представить вам супруга Владычицы Бурь, баронета да Пену, отца жертвы. Надо было видеть, как его перекорежило! Не изменив ни тона, ни выражения лица, домина Даунт ухитрилась врезать Карлу-старшему под дых, причем дважды. Во-первых, обозвала супругом (из чего следовало, что он - захребетник), вовторых, упомянула о баронстве (титул не являлся наследственным, поскольку Карл был всего-навсего четвертым сыном отпрыска младшей линии королевского рода). Кстати, в ее фразе, вполне возможно, содержался и намек на то, что Младший, как утверждала молва, вовсе не сын Старшему. - Как поживаете, господин? Между прочим, домина, барон задал вопрос, на который я и сам хотел бы получить ответ. Почему вы обратились ко мне, если преступники настаивают на соблюдении тайны? Причем не просто обратились, а прислали за человеком с такой репутацией, как у меня, целую ораву шутов в компании девицы, одетой столь броско, что ее заметил бы даже слепой? Не думаю, что похитители будут долго оставаться в неведении... - Именно этого я и добивалась. - Уилла! - Успокойся, Карл. Я разговариваю с мистером Гарретом. Баронет смертельно побледнел. Ему ясно дали понять, кто тут главный и кто принимает решения, да еще на глазах у какого-то ничтожества из городских -('.". Тем не менее он сдержался, а я сделал вид, что ничего не видел и не слышал (существуют вещи, замечать которые опасно для здоровья). - Мистер Гаррет, я хотела, чтобы преступники узнали, что я обратилась к вам. - Зачем? - Ради безопасности юноши. Как по-вашему, зная, что вы взялись за расследование, не подумают ли похитители дважды, а то и трижды, стоит ли им теперь плохо обращаться с молодым Карлом? - Подумают - если, конечно, мы имеем дело с профессионалами, которые все знают о Гаррете. Если же тут замешаны непрофессионалы, то положение молодого Карла становится просто угрожающим. Вы несколько поспешили, домина. - Время покажет. Во всяком случае, я не думаю, что поторопилась. - Объясните, пожалуйста, что вам от меня конкретно нужно. - Ничего. - А? - только и сумел выдавить я. - Вы сделали все, что от вас требовалось. Пришли сюда, побеседовали со мной, так сказать, одолжили свою репутацию. Будем надеяться, теперь у Карла появился дополнительный шанс на спасение. - Вот, значит, как? - Да, мистер Гаррет. Как по-вашему, достаточно ли ста марок за использование вашей репутации? "Разумеется", - подумал я, но вслух этого говорить не стал. - А как насчет выкупа? - спросил я. Обычно клиенты в таких делах полагались на меня целиком и полностью. - Думаю, что справлюсь сама. Насколько я понимаю, главное здесь - в точности следовать инструкциям, правильно? - Правильно. Сильнее всего преступники нервничают именно при получении выкупа. Поэтому вам следует вести себя крайне осмотрительно - ради безопасности юноши, да и вашей собственной. Баронет фыркнул, кашлянул, топнул ногой. Ему явно хотелось принять участие в разговоре, однако стоило Уилле Даунт бросить на него ледяной взгляд, как он тут же присмирел. Интересно, чем она так застращала супруга Владычицы Бурь, что он ходит у нее по струнке? Несмотря на свой возраст - ему было то ли под пятьдесят, то ли уже за, Карл-старший оставался довольно привлекательным мужчиной. Морщин практически нет, зато волосы, иссиня-черные и кудрявые, все на месте и, судя по виду, седеть начнут не раньше чем лет через десять. Ростом он, честно говоря, не вышел, но это его, по-видимому, не смущало. В общем, баронет производил впечатление завзятого бабника и, по слухам, был таковым на самом деле. Причем годы отнюдь не стали для него помехой. Хорошо подвешенный язык, якобы громкий титул, брови, способные двигаться будто по собственной воле, большие голубые глаза, в которых, образно выражаясь, отражается душа, - все это бросало в его объятия дамочек, о каких мы, простые смертные, : могли только грезить. Но сейчас толку от него не было. Он весь извертелся, как мальчишка, которому приспичило в уборную, куда стоит длинная очередь, и, если бы не домина Даунт, давным-давно ударился бы в панику. И то сказать - член королевской семьи, один из тех на удивление решительных людей, чье мужество вызывает восхищение и кто благословил карентийцев на войну с венагетами. Карл-младший (неважно, законный он сын или нет) полностью соответствовал поговорке насчет яблочка, которое падает недалеко от яблони. Он походил на Карла-старшего лицом и характером и представлял собой не меньшую опасность для женщин; кроме того, ему было не занимать заносчивости на том основании, что он единственный и ненаглядный сынок Владычицы Бурь Рейвер Стикс и что с его мамочкой никто не рискнет связываться. Старшему мое присутствие во дворце пришлось не по Душе. Возможно, я ему просто не понравился. Если так, то неприязнь была взаимной. Мне пришлось самому зарабатывать себе на жизнь с восьми лет, а потому я на дух не переносил всяких захребетников, в особенности с Холма. Именно из-за своего безделья они попали впросак с Кантардом, а в результате целое поколение .b/` "(+.al на юг - воевать за серебряные копи. Может, Слави Дуралейник, покончив с военачальниками венагетов, займется карентийскими шишками? Было бы неплохо... - Если я вам больше не нужен, то позвольте откланяться. Желаю удачи при встрече с похитителями. - Вы сумеете самостоятельно выйти на улицу? - Выражение лица домины Даунт говорило о том, что она сомневается в моей искренности. - Когда я служил в морской пехоте, нас учили ориентироваться на местности. - Тогда всего хорошего, мистер Гаррет. Карл-старший подал голос в ту самую секунду, когда я закрыл за собой дверь. Хорошая дверь, толстая; о чем он кричит, через нее было не разобрать, хотя я прижался к ней ухом. Ну и ладно, пускай себе беснуется, дает волю ярости и страху.