Ван Эффен кивнул Джонни и повел полицейских к задней части автобуса. Что бы ни говорили об ограниченных умственных способностях Джонни, но он был просто создан для ситуаций, когда надо действовать не раздумывая.
— Почему бы рам, ребята, не поднять руки вверх?
Все шестеро полицейских мгновенно обернулись. На их лицах отразились удивление, гнев, покорность, но они были вынуждены подчиниться. Когда на полицейских наставили автомат, они и не подумали доставать собственное оружие, а просто сделали то, что им велели. Пока Джонни держал полицейских под прицелом, его напарник отобрал у них оружие.
Пассажиры президентского автобуса не слишком встревожились при появлении ван Эффена. Некоторые из них попытались встать, но их остановило обращение:
— Успокойтесь, джентльмены! Это всего лишь небольшая задержка.
Пассажиры снова сели — таково влияние формы, хотя это была форма всего лишь водителя. Люди склонны подчиняться тем, кто в нее облачен. Ван Эффен достал обрез двенадцатого калибра.
— К сведению, джентльмены, — на кортеж совершен налет. Можете считать, что вас похитили. В данный момент вашей жизни ничто не угрожает. Оставайтесь на своих местах, и с вами ничего не случится...
— Господи Боже мой! — воскликнул президент.
Он смотрел на круглое лицо Ван Эффена с таким видом, словно тот был пришельцем из космоса. Потом президент перевел взгляд на своих гостей, снова на ван Эффена — он был очень сердит.
— Да вы что, с ума сошли? Разве не знаете, кто я? Или не понимаете, что направляете оружие на Президента Соединенных Штатов?
— Я все знаю. Однако в этой стране направлять оружие на президента — священная традиция. Не волнуйтесь! — помощник Брэнсона выразительно посмотрел на генерала Картленда, с которого не спускал глаз с момента своего появления в автобусе.
— Мне известно, генерал, что вы всегда носите с собой оружие. Отдайте его мне и не пытайтесь меня перехитрить. Ваш двадцать второй калибр неплох, только им еще надо попасть в цель. Моя пушка может проделать в вашей груди дырку диаметром с руку. Надеюсь, что вы не из тех, кто путает мужество с самоубийством?
Генерал едва заметно улыбнулся и кивнул, затем достал маленький черный пистолет и протянул его ван Эффену.
— Спасибо! Боюсь, господа, что некоторое время вам придется оставаться на своих местах. Даю слово, если вы не станете пытаться применить к нам насилие, то и мы не будем его применять по отношению к вам.
Воцарилось продолжительное молчание. Король сложил на груди руки и закрыл глаза. Вероятно, Его Величество общался с Всевышним. Неожиданно он открыл глаза и обратился к президенту.
— Так вы говорите, что мы тут в полной безопасности, почти как под сводами Форт-Нокса?
— Будет лучше, если вы, Хендрикс, мне поверите. У нас в руках президент, король и принц, — Брэнсон говорил в микрофон, который держал в руках. Если подождете пару минут, то президент сам вам это подтвердит. И постарайтесь не наделать глупостей. Не совершайте необдуманных поступков, не пытайтесь нас атаковать, даже приближаться к нам. Позвольте кое-что вам продемонстрировать. Полагаю, что у южного конца моста есть несколько патрульных машин, с которыми вы поддерживаете связь по радио?
Глядя на Хендрикса, трудно было поверить, что перед вами начальник полиции. В этот момент бедняга больше походил на студента-прогульщика, сбежавшего с занятий в ближайшем университете, чем на человека, занимающего ответственный пост. Этот высокий худой мужчина с загорелым лицом, безупречно подстриженный и скромно одетый, был на редкость умен, что могли подтвердить многие из тех, кого Хендрикс засадил за решетку. Он считался одним из лучших полицейских в стране. Однако в этот трагический момент здравый смысл покинул его. У Хендрикса был вид человека, ночные кошмары которого неожиданно стали явью.
— Я вам верю.
— Очень хорошо! В таком случае, ждите. Брэнсон повернулся и подал сигнал двум своим людям, стоявшим в глубине автобуса. Три секунды спустя над Южной башней моста показалось облако плотного серого дыма. Брэнсон снова заговорил в микрофон.
— Ну как?
— Вижу что-то вроде взрыва, — сообщил Хендрикс. Голос его звучал спокойно. — Вижу много дыма. Если, конечно, это дым.
— Это нервно-паралитический газ. Он оказывает временное, но весьма эффективное действие. Через десять минут газ разрушается под воздействием кислорода. Если ветер будет с северо-запада или с северо-востока и нам придется воспользоваться этим газом, ответственность, как вы понимаете, падет на вас.
— Понимаю.
— В данном случае противогазы бесполезны. Это вы тоже понимаете?
— Да.
— Такое же оружие у нас есть и в другом конце моста. Передайте полицейским патрулям и воинским подразделениям, что вы не советуете им появляться на мосту. Вы меня поняли?
— Да.
— Сообщили ли вам о двух вертолетах военно-морской авиации, зависших над мостом?
— Да.
Лицо Хендрикса обрело привычное для него властное выражение. Очевидно, шеф полиции окончательно пришел в себя.
— Должен сказать, меня это очень удивило.
— В этом нет ничего удивительного. Вертолеты в наших руках. Передайте во все ближайшие подразделения военно-воздушных сил, чтобы немедленно объявили тревогу. Предупредите их, чтобы не вздумали выслать истребители. Если военные попытаются сбить вертолеты, это может плохо кончиться для президента и его гостей. Мы получаем информацию о каждом поднятом в воздух самолете — в наших руках станция слежения на горе Темелпе.
— Господи Боже мой! — воскликнул начальник полиции.
— Господь вам не поможет. На радаре работают опытные специалисты. Не пытайтесь отбить станцию с земли или с воздуха. Если подобные попытки будут предприняты, президент и его гости останутся без ушей. Я не шучу. Мы доставим вам их уши в пластиковом пакете.
— Никто не будет пытаться отбить станцию.
Высокий мускулистый блондин с красным лицом — капитан Кемпбел, считавшийся правой рукой Хендрикса, — удивленно посмотрел на своего шефа. Капитана поразили не слова Хендрикса, а то, что на лбу у шефа выступили капли пота — этого он никогда прежде не замечал. Невольно Кемпбел потрогал свой собственный лоб и почувствовал, что он тоже влажный.
— Надеюсь, вы сдержите свое слово. Я скоро снова свяжусь с вами, — пообещал Брэнсон.
— Не возражаете, если я расположусь на мосту, в южном конце? Мне придется устроить там что-то вроде штаба.
— Не возражаю, только не пытайтесь передвигаться по мосту. И перекройте доступ на него всех частных машин. Мы не стремимся к насилию, это крайняя мера, но, если все же придётся к нему прибегнуть, я не хочу, чтобы пострадали невинные люди.
— Это разумно, — горько заметил Хендрикс. Брэнсон улыбнулся и положил микрофон.
Газ внутри автобуса улетучился, но пассажиры все еще были без сознания. Двое или трое из них упали в проход между кресел. К счастью, дело обошлось без увечий. Большинство пассажиров лежали, откинувшись на спинки своих кресел, несколько человек наклонились вперед.
Джонни и Бартлет вошли в автобус и пошли по проходу, но вовсе не для того, чтобы оказать людям первую помощь. Вместе с напарником Джонни, молодым человеком лет двадцати шести, похожим на студента, хотя он никогда им не был, они тщательно обыскали всех пассажиров, которые в этот момент были не в состоянии протестовать. Женщин-журналисток обыскивать не стали, но осмотрели содержимое их сумочек. Нужно заметить, что люди Брэнсона были очень хорошо вымуштрованы — через их руки при обысках прошло несколько тысяч долларов, которые остались в карманах и сумочках владельцев. Брэнсон признавал грабеж только в крупных масштабах и нетерпимо относился к мелкому воровству.
Брэнсон не сомневался, что среди журналистов есть агенты ФБР, в задачу которых входила не столько защита президента и его гостей, сколько наблюдение за журналистами. Визит короля и принца, в руках которых сосредоточены огромные запасы нефти, вызвал интерес во всем мире, поэтому среди журналистов было с десяток иностранцев — из Европы, стран Персидского залива, а также из Нигерии и Венесуэлы. Последние две страны хотели получить подробную информацию о взаимоотношениях короля, принца и Соединенных Штатов.