А после работы и сытного ужина заглянул в домашнюю мастерскую к. Кончите. Она читала книжки детям и одновременно что-то рисовала мелом на разложенном куске материи. Выдумывала новые выкройки.
Савелий, склонив голову набок, поглядел на недоступную его пониманию заготовку из материи, и, встрепенувшись, спросил: - Кать, а ты собиралась мне лёгкие штаны пошить, полотняные, летние. Готово?
- Да, Коль. Осталось только подбить штанины и пояс прострочить.
- О, отлично, Кать! Насчёт пояса. Смотри, что сделай мне, пожалуйста. Вот тут, оставь вдоль всего пояса внутри сквозное отверстие, чтобы можно было шнурок продёрнуть.
- Ты хочешь завязку внутрь? - сразу, как ей показалось, сообразила молодая женщина.
- Ну, что-то типа, - уклонился от прямого ответа он.
- Ну, сейчас, дочитаю, через десять минут будет. Заходи.
Через десять минут он зашёл с двумя резиновыми нитями в руке, и на глазах у Кончиты, с помощью булавки и шнурка протянул резиновые нити внутри пояса, и впереди через отверстия вывел их концы наружу и завязал на себе так, чтобы хорошо держалось.
- Вот, теперь смотри, Кать, ты спрашивала "Зачем?". Видишь, никаких завязок не надо. Снял, - он спустил штаны, - отдел, - натянул вновь, - пошёл, завязывать ничего не надо.
- Дааа. - с удивлением покачала изящной головкой царственная швея, - Хотя, конечно, завязать тоже несложно... А ну-ка, что там?
- Вот, резиновые нити. Это, Катя, не только на штаны. Это вот и на трусы. Не только мужские, но и женские. И на бюстгальтеры, вот сзади, если такие нити, вот смотри. Вот так вот, видишь?
Взгляд его упал на ножки Кончиты и он замер. Потом в глазах мелькнуло лукавство, и он вкрадчиво попросил:
- А ну-ка, Ваше СоВеличество, приподнимите платьице, покажите Вашу прелестную ножку своему господину.
Кончита вначале раскрыла ротик в изумлении - никогда муж ничего такого не произносил. Затем испугано покосилась на дверь в детскую, куда только что ускакали ребятишки на призывы гувернанток, зарделась, и, округлив глазки, трагичным голосом прошептала: - Командор, что Вы себе такое позволяете!
Савелий хрюкнул, сдерживая ржачку, упруго шагнул, приобнял молодую женщину и промурлыкал на розовое от смущения ушко: - Девушка, Командор не намерен покушаться на Ваше целомудрие, - и, сделав драматичную паузу, многозначительно добавил: - Пока Заботливая Утка не дала "Добро". - И уже обычным голосом продолжил: - Кать, я просто хочу сделать тебе сюрприз. Подарок. Ну, нет же никого, - подбодрил он её.
Кончита опустила пушистые реснички и, потупив глазки, потянула платье вверх.
Так и есть!
Верх чулка придерживала подвязка из ленты.
Савелий присел на одно колено и дёрнул за кончик, развязывая бантик.
- Ах! - выдохнула Кончита от эдакого коварства.
Но Савелий уже расправил ленту внахлёст вокруг изящного бедра и, придерживая край, достал свободной рукой из кармана резиновую нить, обмотал поверх в три витка и связал концы.
- Не жмёт, Кать, - спросил заботливо.
Молодая женщина отставила ножку и любовалась подарком: - Да как будто не жмёт. И чулок, словно сам вверх подтягивается! - она с восторгом взирала то на новинку, то на супруга, позабыв о недавнем смущении - женщина всегда остается женщиной!
- Ну, если что, вот тут ослабишь. А потом края сверху и снизу подверни и прошей. А вот тебе на другие подвязки, - он с улыбкой протянул ещё три резиновые нити.
Кончита взвизгнула, обвила Савелия за шею, чмокнула в щёку и покраснела от собственного порыва: - Это же теперь никогда не развяжется в самый неподходящий момент!
- Или вот, - он взял кончик её косы, распустил ленту банта и продел в резиновое кольцо. Молодая женщина потрясла головой, с удовольствием следя за болтающейся, но так и не распустившейся пышной косой.
- А если волосы у кого короче, то у головы перехватить резинкой, чтоб не мешали работе.
- Ну да, у Алки Голицыной такая причёска. И у Лары, этой американской девочки, что Алке в рот глядит, тоже такая. Сейчас лентами перехватывают, завтра покажу! - Кончита с восхищением приподняла свою косу.