Фернандо смотрел с сомнением в глазах на СоКесаря, который разительно переменился за последние пару недель. Словно подменили. Если бы молодой испанец знал, как недалёк от истины...
Глава 11: Команда
в которой Савелий мучительно обживается
По берегу бежится легко. Под подошвами похрустывает укатанная прибойными волнами галька, туман расплывается редкими клочьями, морской воздух бодрит лёгкие йодом. Утренняя зарядка совместная у ШОН и КОС, Савелий бежит вместе со всеми.
В тихой укромной бухточке инструктор, было, собирается провести разминочно-тренировочный комплекс, что-то наподобие боя с тенью в боксе или ката в каратэ, движения боевые, но без противника-партнёра. Тут тебе и зарядка, и тренировка. Но Савелий, пользуясь своей властью, останавливает ладно сбитого крепыша. Все по его команде раздеваются до купальных трусов, заходят в воду по пояс и только теперь следуют указаниям инструктора, выполняют упражнения. Вода сопротивляется, народ хихикает, сопит, но вскоре от нагрузки некоторые двошат. Инструктор пораженно вытягивает лицо, показывает Савелию поднятый большой палец.
Зарядка взбодрила, и Савелий чавкает по прибрежному илу упругой походкой, потом по раскеселенной в грязь множеством ног береговой глине.
Очищая сапоги у здания правления Галичье, где у СоКесаря приёмная, настроение Савелия малость портится. Оттого, что видит доски для прохода, которые в вездесущем тумане и солёном морском воздухе сгнили меньше чем за месяц. Да и русские безалаберные мужички не гнушаются и на телегах прокатиться по пешеходным мосткам. "Блин, ГАИшников на вас нет", - досадует он. А уложить булыжник, ну или хотя бы камни, не хватает людских рук.
Пожевывая губами, проходит в приемную, навстречу встают Прокоп Анфилатов и Василий дубинин. Жестом усаживает их, принимает от Фернандо кружку с чаем из деловито пыхтящего самовара. Недовольно морщится, он же просил хозяйством заняться Кускова. Но эти мОлодцы ему по нраву: - Ну, выкладывайте, - отхлёбывает.
Парни переглядываются, и Дубинин ставит свой чай, оглаживает волосы: - Докладаю, Вашство, керосин вдвое, значится, пошел.
- Отменно. И?
- Дык девать некуды.
- Ясно, - повернулся к Прокопу: - Прокоп, вот тебе задачка, поднять продажи керосина. Ты чем занят?
- Да покуда светоателье запустил. Но скукота, за тем и пришел, может газету запустим? И про керосин там пропишем. - Глаза парня заблестели.
- Хорошая мысль. А пока суть да дело, ты вот что... - и Савелий, придвинув подвернувшийся клочок бумаги, нарисовал рекламный щит: - Поставите на пристани и на рынке в хорошо просматриваемых местах. А позже и в газете рекламу пустим, и на радио.
Что-то в его мозгу словно неудобный шкаф, которому никак не найдут подходящее место, не дает спокойно думать.
Наконец поймал за хвостик теребящую мысль: - Василий, а вот того гудрона у тебя много?
Молодой мужчина, прежде чем ответить, задумчиво запустил пятерню в бороду, поскольку избегал скоропалительных выводов: - Порядошно.
- Отлично, - потёр руки Савелий. Но посетители остались в неведении, что, же тут такого хорошего.
По его приказу в кузнице из привезенного из России железного листа выколотили бочку, которую и доставили в поселение нефтяников к гудронной яме. Оживлённый СоКесарь, приплясывая от нетерпения, повелел на четверть заполнить её промытым и прожаренным морским песком вперемешку с гудроном.
Потом импровизированный котел, полулежа, установили на сложенную "на живую нитку", по сбивчивым указаниям СоКесаря, каменную печь, где разожгли огонь и принялись "варить" смесь, время от времени ворочая бочку вкруг себя.
Вскоре песок в ней почернел и тогда СоКесарь приказал выгрести полученную смесь и равномерно рассыпать на квадрат три на три метра утрамбованного щебня, после чего укатать тяжеленным каменным катком на длинной рукояти.
Народ в недоумении таращился на диковинную процедуру. Любопытствующих под различными предлогами собралось уйма. Даже казаки подъехали шагом на конях и поглядывали через головы "шпаков".
А СоКесарь, как ни в чем, ни бывало, обтёр ладони ветошью, да и пошел пить чай под навес, который его сопровождение споро растянули под раскидистым дубом метрах в двуустах.