Полчаса спустя он, будто опомнившись, глянул на свой хронометр на цепочке, и стремительно двинулся обратно. Да прямиком на испытательную площадку. Зрители затаили дыхание, ожидая, что он вот-вот увязнет, ведь своими глазами видели насколько податлива смесь. Но СоКесарь, как ни в чём нми бывало, потоптался, затем сначала осторожно, а потом как можно сильнее ударяя подошвами попрыгал. Чёрная поверхность осталась совершенно незыблема.
- А ну-ка, - рядом притопывая, прошёлся Баранов, который прибыл накануне попутным судном, привезшим заодно многострадальный провод для дальнописца, поднял блестящие глаза: - А телеги по этому... камню, - наконец подобрал он подходящее слово, - пойдут?
- Вот! - поднял указательный палец Савелий, - Ты, Александр Андреевич, совершенно точно уловил суть: Покрытие для дорог! Причём быстрое покрытие. А значит и дороги проложим быстро. А телеги отлично пойдут. Громыхать, правда, будут. Ну да не сильнее, нежели по булыжной мостовой. А даже поменее.
Тут уже все присутствующие сгрудились у черного, что перо ворона пятачка, кто покачивает головой в изумлении, кто ковыряет ногтем, кто ногой притопывает.
Первое же асфальтированное покрытие замостило площадь перед зданием Правления. А вторым Савелий дал себя уломать, проложили дорожку к дому СоКесаря, прямо до порога.
А дальше пошло по отработанной технологии. Каторжники прорубают просеки в лесах, засыпают овраги, следом слой щебня и, поверх, асфальт. Телеги идут с ровным гулом, а вот для лошадей пришлось придумать особые накопытники, чтобы не разбивали подковами дороги. Теперь перевозки перестали зависеть от погоды. Да и скорость передвижения заметно подросла.
Савелия, правда, такие улучшения мало заботили, Главное, до Верховья добраться, когда захочет. Потому первую дорогу и потянули от Галичье через Форт Росс на Верховье и далее в Орёл. Как раз вдоль линии дальнописца, проброшенной Чингизханом в рекордные сроки. Он же, кстати, и навёл на интересную задумку:
- Ваше СоВеличество, - Савелий поморщился и Чингизхан моментально поправился: - Николай Петрович, гляди. Вот мы тянем линию дальнописца, дороги прокладываем и всё наобум. Ну то есть не совсем конечно наобум, по ранее пробитым индейским либо звериным тропкам, по рассказам местных жителей, сами на местности прикидываем, и всё-равно частенько переделываем. А бывает и не по одному разу переделывать приходится. А почему бы, как нас учили в пажеском корпусе не пустить наперед топографов?
Савелий едва тут же не хлобыстнул себя по лбу: Блин, а ведь Губайдулла прав! А он, Савелий, дурак, раз так опростоволосился. И ведь привезли же группу топографов из Российской Империи как будто.
Губайдула Жангиров, а по-простому Чингизхан, стал местной достопримечательностью. Смуглое казахское лицо его мало отличалось от типично индейского, а вот светлые волосы резко контрастировали с аспидно-черными у краснокожих. Поэтому, где бы ни появился блондин Чингисхан, собирались любопытствующие словно дети индейцы. Многие даже издали нарочно приезжали воочию увидеть беловолосого краснокожего. А своим дружелюбием Губайдула снискал себе и своим собратьям казахам тёплый приём во всех встречных племенах.
Дальнописец и хорошие дороги резко ускорили развитие молодого Великого Княжества. Американское правительство забеспокоилось. Но напряжённость случится позже, а пока...
Ехали с поселения Нефтяников молча. Савелий, вначале деятельный после удачи, с каждым шагом всё, сильнее погружался в мысли, хотя настроение, в общем-то" Всё сделано хорошо".
Отлично знающий шефа Фернандо подмигнул, давая знак Прокопу, который всю дорогу маялся. Мол, "Давай!".
Молодой светокорреспондент заёрзал в седле и как за спасительную соломинку ухватился за светописец на шее. И Фернандо пришлось сделать зверское лицо, чтобы подтолкнуть к действию своего будущего зятя.
Их пантомиму заметил Савелий: - Что там, Прокоп Ксенофонтович?
- Д-да, тут т-такое д-дело... - заикаясь, начал парень.
- Ну, не тяни кота за Фаберже.
- За что? - округлил глаза Прокоп. Все попутчики недоумённо повернули головы к СоКесарю.
- Ааа, это я так, - махнул он рукой, - Фаберже это пасхальные яйца для Императора, делает придворный ювелир.
Все подзависли осмысливая услышанное. Потом кто попроще, казаки да бойцы КОС, заржали в голос. Ну, а кто поинтеллигентнее, смущённо заулыбались от такой Прямоты.