- А, ну да, это я слышал.
- А под Стамбулом второй. Вновь назначенный.
- Мдаа, - Савелий отхлебнул из бокала, - что-то у них Адмиралы квёлые, мрут, как мухи. Ну, давай за то, чтоб и впредь почаще мёрли.
Чокнулись, бокалы дзенькнули, принялись пить. Разговор затих. Но тут Игнатьев отнял от губ бокал, дёрнул кадыком, проталкивая местное красное вино в желудок, причмокнул от наслаждения и выдавил: - Кстати, Петрович. А ведь этот новый Адмирал наверное тебе знаком.
Савелий поднял брови, не отнимая ото рта напитка. Мол: "В каком смысле?"
А Игнатьев, как ни в чем, ни бывало, продолжил: - Это ж Нельсон. Адмирал Нельсон.
Савелий поперхнулся. Медовуха, которую он предпочитал всем другим напитком, хлынула из носа, из глаз брызнули слёзы, он закашлялся. Игнатьев, перепуганный, вскочил, нацелился постучать по спине, но Савелий замахал рукой. И, сдавленным голосом прохрипел: - К-как-как!? Как Нельсон!?
- Нельсон, пожал плечами собеседник. - После датских проливов, когда ты его расколошматил, его же разжаловали, и в Австралию каторжников возить сослали. Там он отличился, пиратов разогнал, его вернули в офицеры. Пошёл, пошёл. Друзья подключились. Мы, получается, ему место освободили в Средиземном море, когда предыдущего Адмирала пришибли. Нельсон тоже недолго побыл. От восемьсот девятого по восемьсот десятый года. И тут попал! - Игнатьев мотнул головой и прихлопнул себя по ляжкам: - И опять под наши орудия. Вот так.
Савелий сидел оглушенный, переваривая услышанное. Ё-моё... Это что же получается? Нельсона нет? Да ведь вот он, знак!
Поднял взгляд на гостя: - Палыч, а расскажи-ка поподробнее, а?
И Игнатьев Николай Павлович, гусар, разведчик, дипломат, в будущем Савелия основоположенник СВР, поведал СоКесарю сногсшибательную историю.
Когда, по настоянию Савелия Александр I направил Игнатьева посланником в Стамбул после вопиющих задержек русских судов со строителями и оборудованием для Суэцкого канала в Босфоре, он сразу столкнулся с истинным противником.
Им оказался Английский журналист в Стамбуле Дуглас. Надо признать, статьи он писал хлесткие, и читались те взахлёб. Но главная деятельность сего "труженика пера" - контролировать пролив Босфор, чтобы русские строители и оборудование не попали на прокладку Суэцкого канала, и тем самым не "перекрыли кислород" британской торговле. На вид грузный, грушевидное женственное тело на тонких ногах, почему на пляж одевает длинные купальные трусы. Лицо круглое, обманчиво добродушное, чему способствует и простецкий нос картошкой. Не выпускает изо рта трубку, разве что глотнуть коньяку.
Посланник Российской Империи проворно огляделся, мгновенно разработал операцию и разыграл партию как по нотам.
Игнатьев знакомится с Дугласом на приёме у султана после представления в роли посланника Российской Империи.
Первое столкновение не заставило себя ждать. Английский резидент подкупает турецких чиновников, которые под надуманными предлогами задерживают русские суда, мурыжат невыполнимыми требованиями. Игнатьев надевает белый генеральский мундир с иконостасом орденов и, лихо подкручивая усы "а-ля Будённый" степенно едет на белом коне к султану. К тому времени русский посланник снискал уважение в дипломатическом корпусе, избран дуаэном, по влиянию сравнялся с визирем. Смущённые турки впредь пропускают русские суда в первую очередь.
Но Дугласу "накручивают хвоста" и он подбивает офицеров на батарее на мысе Узуньяр. Русские гражданские суда расстреливают.
Игнатьев по приказу Александра I предъявляет ультиматум султану.
Черноморский флот России высаживает десант "георгиевцев", как называют части нового образца, основанные Савелием из первых Георгиевских кавалеров.
Турецкие власти бегут из Стамбула.
И вот в Сан-Стефано подписан мирный договор.
Казалось бы виктория, проливы наши! Но не тут-то было, британский лев взъярился.
Дуглас скачет к берегу Мраморного моря к командующему Средиземноморской британской эскадрой.
Британские военные корабли бомбардируют береговые укрепления, а заодно мирные селения.
Но и Игнатьев не лыком шит. Сухопутная батарея новейших казнозарядных пушек ускоренным маршем, по-гусарски, вылетает на берег и разворачивается для открытия огня.