Тот утопал в зелени и золотистых огнях ночного освещения. Всё, как и любила Наталья. Передняя стена двухэтажного особняка была полностью стеклянной. Лёгкие занавески скрывали происходящее внутри, но создавали ощущение лёгкости во всём строении. Давно он тут не был. И сейчас бы не явился. Просто проведает мачеху, чтобы эта женщина отстала от него хоть на некоторое время, и ноги его тут не будет. Интересно, где был отец? В одной из своих командировок? Или остался у кого-то из друзей?
Алексей вдохнул полной грудью и, засунув руки в карманы джинсов, постоял на крыльце. Если закрыть глаза, то словно и не было последних шести лет. Или он ушёл раньше? Молодой человек прислушался к умиротворённому шуму деревьев в саду. Затем поглядел, как покачивались белые резные качели, а под ними валялась одна из игрушек близнецов.
Громов подошёл к ним, наклонился и поднял куклу. Судя по бешеным ярким краскам — это собственность Юльки, что и было написано фломастером прямо на лбу пластиковой девицы с малиновыми волосами. Старшим дочерям Натальи было по пять лет. Сейчас мачеха решила увеличить число шумной мелочи в доме и ждала прибавления. Врачи обещали сына.
— Здравствуй, Айвенго, — прозвучал за спиной мелодичный голос.
— Хватит меня так называть, — проворчал Алексей, поворачиваясь к хозяйке дома.
— Рыцарь, лишённый наследства… — потянула мачеха, — есть хочешь? Конечно, хочешь.
Миловидная блондинка погладила свой внушительный живот и, охая, направилась обратно к крыльцу. Она не дала ему и рта открыть! Громов нехотя прошёл следом, оказываясь в нижней гостиной.
— Идём, — велела Наталья, — посмотрю, как ты ешь. Люблю, когда дети хорошо едят…
— Ну всё, прекрати, — нахмурился пасынок, — я старше тебя на два года. Какого чёрта ты носишься со мной, как мамочка?
Нижняя губка мачехи задрожала, и она шмыгнула носом, а затем прошествовала на кухню. Причём, сначала туда вошёл её живот, а затем уж и его хозяйка. Наталья заправила за уши золотистые пряди, выбившиеся из длинной косы, и тяжело опустилась на стул. Сонно зевая, она наблюдала, как Алексей, вместо того чтоб поесть, опустошил половину графина с водой. Жажда мучила его весь вечер. Молодой человек подмигнул огромному дымчатому коту, который устроился на одном из стульев, и тут же услышал, как тот принялся хрипло мурчать, радуясь вниманию хозяина.
— Ну здравствуй, Вениамин, — Алексей почесал пушистого зверя за ухом, и тот от удовольствия зажмурил свои яркие янтарные глаза.
— Как твоя спина? — участливо поинтересовалась Наталья.
— Лучше, чем твоя, — Громов наклонился к мачехе и чмокнул в светлую макушку.
— Ешь, давай! — довольная, она продолжила ворчать, привычно поглаживая живот.
Алексей открыл холодильник, и вытащил первое, что попалось из продуктов, сооружая из них бутерброд. Он откусил его, и прислонился спиной к стене, поглядывая на Наталью.
— Где ты остановился? — она склонила голову набок, разглядывая его усталое лицо,
— я могу помочь…
— Наташ, — пасынок отложил кусок хлеба с сыром на край стола.
Мачеха тут же поджала губы, ругая себя за то, что не сдержалась. Вот дурной язык! Могла ведь начать разговор, когда он доест. Глупая…
— Слушай, я одна есть не могу, токсикоз замучил. Мне нужно, чтобы кто-то жевал рядом. Думаешь, я тебя из доброты душевной позвала? Ешь! Иначе моя голодная смерть будет на твоей совести, — кряхтя, Наталья поднялась и потянулась за сыром, откусывая его прямо с куска.
Алексей скривился, скептически глядя на её попытки проглотить сухой кусок, и пододвинул женщине стакан с водой.
— Ты жалкая врунья, — усмехнулся он, но к еде так и не притронулся.
— Он волнуется, Лёш, — внезапно сменила разговор Наталья, — хватит избегать друг друга…
— Ты меня за этим домой позвала? — нахмурился Громов, — я не хочу говорить о нас с отцом.
— Почему не спишь так поздно, Наташ? — раздался в дверях взволнованный мужской голос.
— Ты сказала, что его нет дома… — глухо отозвался Алексей.
Он повернул голову, встречаясь взглядом с отцом. Хозяин дома словно окаменел при виде сына, и его рука разжалась, роняя на пол пальто. Молодой человек только прерывисто вдохнул, и молча, пошёл к выходу. По пути он поднял одежду, и бросил пальто на подлокотник дивана в гостиной.
— Давайте мирно поговорим, — Наталья заметалась, оказываясь меж двух огней, и виновато улыбнулась, — поужинаем…
Видя, что оба мужчины поглядели на неё как на сумасшедшую, она схватилась за живот.
— Ох!.. О-ох… О-хо-хо-х… — бездарно изображая, что сейчас родит, мачеха одним глазком подглядывала за мужем и пасынком.