Юмор не прошел. Наверно, я шучу слишком по-русски, и англичане до сих пор не понимают.
Громила никак не отреагировал вообще, просто стоял, закрывая двери, буркнув:
— Это закрытая вечеринка. Без приглашения нельзя.
— У меня подруга здесь. Элли Морган. Она, наверно, в вашем списке присутствует, — я сменила сарказм на факты.
— Мисс Морган совсем недавно покинула праздник, — резюмировал здоровяк.
— Покинула?! Посмотрите еще раз!
— Ничем не могу помочь. Это закрытая вечеринка, — повторил он и повернулся ко мне боком, делая вид, что разговор окончен.
Я пошла от парадного входа обратно к задворкам и машине, набирая Элл.
— Ой, Мари, с Рождеством, — весёлый голос на другом конце провоцировал меня на убийство с отягчающими.
— Элли, конец тебе!
— Прости, дорогая, из головы вылетело. Мы с ребятами машину поймали так удачно, рванули в клуб. Приезжай к нам, а? Тут отпадная туса. Видишь, я даже о тебе забыла, — оригинально оправдывалась эта стерва.
— Амнезия — твое второе имя, — процедила я сквозь зубы, подходя к машине.
Домой, срочно. Иначе я кого-нибудь придушу. Засовывая телефон в карман, я неудачно встала прямо на лед, нога поехала.
— Ай, блин, — только и успела я крикнуть.
Взлет. Звезды. Затылок об лед. Тишина и спокойствие. Неужели я высплюсь? Больно. Рука и… щеки?
— Эй, ты жива?
Эти слова прогремели в ушах, срезонировали в ушибленный мозг. Я поморщилась, из последних сил открыла глаза, чтобы увидеть лицо того, кто станет козлом отпущения, на кого я вылью все свое красноречие вперемешку с бешенством и злостью. Но вместо лица я разглядела лишь тепло карих глаз. Остальное как-то не фокусировалось. Запястье болело, как будто по нему проехал танк или, как минимум, трактор.
— Ай, — не удержалась я.
— Встать сможешь? — спросили глаза.
— Не знаю, — честно ответила.
— Я помогу.
Прежде чем я успела сказать о руке, Карие Глазки схватил за пульсирующее болью запястье и потянул вверх. Я заорала на него все-таки:
— Не нужно хватать за больную руку. Это негуманно.
— Ты же не сказала, где болит.
— А ты не спрашивал, — безапелляционно заявила я.
— Помочь, поднимешься сама или неотложку вызвать? — теряя терпение, спросил он.
— Лучше сразу в морг. Там есть шанс отоспаться.
— Самокритично, — бросил сердобольный спаситель и помог встать.
Но как только отпустил, я почувствовала, что опять падаю.
— Ты же сказала, что рука болит, — обхватив меня за талию, заявил спаситель.
— Рука болит, — эхом отозвалась я.
— Тогда, почему падаешь?
Он оказался высоким. Я задрала в голову, чтобы увидеть лицо. В глазах еще плясали звездочки, но и сквозь них он мне показался вполне сносным. Только вот небритый и лохматый. А еще от него вкусно пахло дымом. Курит, наверно. Не тот ли это человек, которого я обрызгала?
Я поморгала, прогоняя блестяшки.
— Просто голова немного кружится. Сейчас пройдет.
— Мне подождать? — он явно терял терпение.
— Чего именно?
— Пока пройдет… — глаза смеялись.
Я уже открыла рот, чтобы уверить незнакомца в собственной самодостаточности.
— Дрю, ты чего застрял? Там фото просят…
Я не видела, кто это говорил, но голос был молодой и женский. Значит, он — Дрю. И он все еще меня держит.
Едва я открыла рот, чтобы поблагодарить за заботу и отпустить на все четыре, как тот, кого звали Дрю, схватил меня еще крепче и потащил за угол.
— Шшш, не сдавай, — попросил он шепотом, прячась со мной вместе.
Все было так быстро. Я тряхнула головой, окончательно возвращая мозг на место.
— Подружка твоя? — спросила я так же шепотом.
Странная ситуация. Прячусь не пойми с кем, зачем-то и от кого-то. Дрю игнорировал мой вопрос, но задал свой.
— Ты ведь на машине? Можем проехаться? Не хочу туда возвращаться.
— С пьяными не езжу, — категорически и без промедления отказала я. Хотя секунду спустя прикинула, что с пьяным сегодня было бы безопаснее, чем с собой ударенной, но поезд ушел.
— Как знал — не пил.
Я принюхалась. И правда — только табак.
Дрю слегка отстранился, проверяя, могу ли я держаться на ногах без его опоры. Я смогла, залезла в карман, бросила ему ключи от машины. Секунду спустя уже пожалела об этом. Наверно мозги как следует тряхнуло, раз доверяю себя и машину какому-то лохматому здоровяку. Или это потому что он трезвый? Алкоголем действительно не пахло. Дух авантюризма одержал победу.
— Только если у тебя Порш, я не поеду, — проявила я остроумие.