Но злая женщина в платке
Висела на твоей руке,
Тебя уныньем заражая,
Да только ты был так здоров,
Что всех стряхнул. Закат, багров,
Алел, над Римом нависая…
* * *
Тёмные заводы,
Тихий храп природы,
Улицы разбитых фонарей,
Полные таинственных людей,
Девки молодые,
Их отцы смурные,
Крики их отъявленных детей,
И пейзаж без эльфов и без фей…
Скорбна и побита
Ваша Афродита,
И отправлен в лагерь Аполлон,
Детский сад, и школа, зэквагон…
* * *
Годами весь увешанный,
Я пью, живу как бешеный,
Смиряться не хочу,
И всадником, не спешенный,
На женщине скачу.
Жестоким я татарином,
Любвеобильным барином
Держу её за круп,
Бока её в испарине,
Я ей, кобыле, люб…
Брыкастая, бокастая,
Ты мне кобыла частая,
Трясёшься подо мной
И вся дрожишь спиной…
* * *
Во всех столовых, где я был,
Там луч косой всегда бродил,
Пронзал пространство пыли,
Где мы еду любили…
В окно там виден был Восток,
И неба красного кусок,
Рассвет. В аду трамваи
Те, что носили на завод…
Дрожанье мышц, шуршанье вод,
Как будто Гималаи
Горбами снежными вершин
Нам на столы светили,
Был каждый слесарь — блудный сын,
И мы еду любили…
* * *
Быть богатым отчаянно скучно,
А быть бедным не очень легко,
Чтоб гляделось на мир простодушно,
Чтобы виделось не далеко…
Бедный ходит, повсюду заплаты,
У подруги — дырявый платок,
Так писал о них Диккенс когда–то,
Устарел этот Диккенс, сынок…
Бедный нынче трясётся в машине
В чистых джинсах, и ходит в кино,
Покупает мяса в магазине,
И куриный кусок, и свиной…
Бедный зол. Но не очень, немного,
Раздражён. Да и то лишь едва.
Он теперь уже верует в Бога,
Революций забыл он слова…
Быть богатым, быть занятым вечно,
В отвратительных пробках спешить.
Бедным быть — значит быть безупречным,
Без напряга, спокойненько жить…
* * *
Узнав о смерти Лизы Блезе
Нету Лизки с сигаретом,
Лизки, пьяненькой при этом!
Рослой девочки худой,
Спал с тобой я, боже мой!
Как ты нравилась мне, крошка!
Пожила б ещё немножко!
Как ты «нориться» умела!
Как умеючи болела,
Но затем, уйдя гулять,
Пропадала суток пять!
О, француженка моя!
Элегантная красотка!
Ядовита как змея.
Отличалась попкой кроткой,
Груди — дыньки, яркий рот,
И развратна как енот,
С темпераментом козы.
(Ты верстала нам газету!)
Второй год тебя как нету…
Что ж, скатились две слезы…
* * *
Как вкусно целование цветов,
Иль поцелуй одной особы рыжей,
Под крышей утомлённого Парижа,
Роскошным летним утром, в шесть часов…
Прокисла от шампанского. Без сна.
Сухие губы агрессивно шарят.
Ещё пьяна, но больше не пьяна.
Как горячи! Как жгут! И как пожарят!
Хотя тебе и нужно уходить,
Но медлишь и, конечно, не уходишь.
Чтоб рыжую замедленно любить,
Ты над постелью, как светило, всходишь!
Давай сойдёмся в роковом goodbye.
Как страстные бойцы–тяжеловесы.
Вот превратилась в благодатный край
Ты из вчера неласковой принцессы.
* * *
Идёшь себе вдоль рю де Ренн
Вблизи парижских серых стен,
Или вдоль рю Сен — Женевьев,
Пред этим устрицы поев…
Мой добрый Париж безграничен…
Вонюч и шершав. Неприличен,
Ужасна его нагота.
И Сена его разлита…