‒ Чезаре!
‒ Франко, когда я предложил позаботиться о племяннице, то не просил её соблазнять прямо на балу.
‒ Это ещё кто кого соблазнил, ‒ проворчал в попытке оправдаться. Я вообще-то убеждённый гей со стажем, а меня вдруг как магнитом потянуло к Марии. ‒ Твоя племянница меня покорила.
‒ Она это может, если захочет, ‒ ухмыльнулся маэстро фотографии. И вдруг посерьёзнел. ‒ Мария, аукцион! Сейчас начнётся. Франко, ты будешь участвовать?
‒ Я нет, но отец намерен. Там есть лот, который он непременно хочет купить. И будет драться за него до последнего.
‒ Такой ценный? ‒ спросила Мария, подходя к Чезаре и беря его под руку.
‒ Скорее, для него он дорог как память. Если хотите, прекрасная Мария, я расскажу вам?
‒ Обязательно расскажешь, ‒ поторопил нас Чезаре. ‒ Только давай пройдём в зал для аукциона, и я займу своё место.
‒ Ты собрался участвовать? Ты же… ‒ удивился я.
‒ Обычно игнорирую, потому что мне это не интересно. Но в данном случае я хочу помочь близкому человеку. Кое-кто совершил подлость и это необходимо исправить. Если смогу.
‒ Удачи! ‒ пожелал я ему и мы пошли.
Аукцион проходил довольно живо, обещая принести приличную сумму на благотворительность. Мы тоже пожертвовали несколько вещей из семейной коллекции, как и многие приглашённые. Мой отец и Чезаре пока не участвовали и ожидали каждый чего-то своего. Мне было интересно, что же заставило Астари участвовать в аукционе. Но вот распорядитель сбросил блестящее полотно с очередного лота, и моему взору открылось загадочное лицо прекрасной молодой женщины, выступающее из тени. Густые каштановые волосы изящной волной обрамляли лицо с нежной юной кожей, лёгкими тенями подчёркивая фиалковую глубину глаз. Теперь понятно, отчего мой отец так завёлся. В этом портрете что-то было, притягательное и таинственное. Я повернулся к Марии и заметил её бледность, закушенную нижнюю губу и нервно перебирающие ремешок сумочки пальцы. Взглянул на Чезаре и понял, что он будет противником моего отца.
‒ Зачем Чезаре так необходим потрет Бьянки Росси, или он поклонник Этторе Мериди? ‒ задал я вопрос Марии.
‒ Они дружили. Он и Бьянка. Этот портрет украли, если можно так сказать. Точнее, присвоили, чтобы попасть сюда. К сожалению, изъять лот с торгов не было возможности, ‒ ответила Мария, не поворачивая головы и напряжённо глядя на сцену.
‒ И кто попросил?
‒ Сын Бьянки, ‒ тихо ответила девушка, но я услышал.
Какое-то время мы молчали, наблюдая за набирающими обороты торгами. Появление этого портрета вызвало у публики ажиотаж. Всё-таки Бьянка Росси была звездой в мире моды Италии.
‒ А зачем портрет твоему отцу? ‒ вдруг поинтересовалась Мария, видимо заметив и оживление моего родителя.
‒ Когда-то он был безумно влюблён в эту молодую женщину. Но, тогда он был женат на моей матери, а Бьянка не заводила романов с женатыми мужчинами. Она была на редкость разборчива в связях.
‒ Разве это плохо? ‒ повернулась Мария ко мне, сощурив зелёные глаза.
‒ Это замечательно. Я сам не люблю грязи в отношениях. Предпочитаю быть честным, ‒ ответил я, заметив вдруг полыхнувший румянец на прелестных щеках Марии. Она вновь отвернулась.
‒ Когда моя мать неожиданно погибла, отец был бы не прочь жениться на сеньорите Росси, но к тому времени она встретила своего русского и уехала, благополучно выйдя замуж. Мне кажется, что отец до сих пор в неё влюблён. Он ни за что не откажется от возможности обладать этим портретом.
‒ Будем надеяться, что Чезаре повезёт, соревноваться с потомственным ювелиром сложно и дорого. Но, я так же надеюсь, если он проиграет, портрет попадёт в надёжные руки, ‒ вздохнула Мария.
‒ Для тебя это тоже важно?
‒ Да, ‒ после недолгого молчания всё же ответила моя спутница. ‒ Это вещь очень дорога м… Марко.
Как и следовало ожидать, борьба за лот была ожесточённой. В итоге соперников осталось только двое: Чезаре и мой отец. Но… Астари пришлось отступить. Устроители бала и аукциона были в восторге. Благодаря портрету Бьянки Росси они получили огромную сумму, намного больше чем ожидали. Они поздравили моего отца и двух каких-то женщин, судя по возрасту похожих на мать и дочь и отчего-то смутно мне знакомых. Но лиц за масками мне узнать не удалось. Мария печально посмотрела на портрет и махнула рукой Чезаре. Он молча кивнул и направился к моему отцу.
‒ О! Уже почти полночь, ‒ воскликнул я, глядя на большие старинные часы, украшавшие одну из стен помещения, где проводился аукцион. Я протянул руку Марии. ‒ Пойдём в бальный зал, скоро все снимут маски, и мы сможем, наконец-то, увидеть друг друга.