– Как по мне, вполне хватит красоты и щедрости, – смеялась сводная сестра.
А по мне, на такую ленивую, неопрятную толстушку даже лишенный необходимых моральных качеств принц не обратит внимание. Но вслух не стала говорить. Жаль Соньку, если думать низко, позволяешь низость по отношению к себе, в твоей жизни всегда будет одна сплошная низость.
Продолжила дальше заниматься уборкой, нечего забивать голову всякими моральными уродами, даже если с ними очень приятно, ярко, остро целоваться. «Чур меня» и снова начала тереть губы.
В сенцах, когда я, пятясь к двери, пыталась отмыть пол от грязи, мои бедра грубо схватили мужские руки. А вот и сводный братец пожаловал, только и успевай отбиваться.
– О, любимая сестренка приехала. Все хорошеешь, Дашка! – и хлопнул по заднице рукой.
Скотина! Всю заколотило от омерзения.
– Отпусти немедленно!
– А чего так… – жарко прошептал Олег, – обещаю, тебе будет хорошо.
– Отпусти, сказала! – голос сорвался на крик.
– Сама не знаешь, от чего отказываешься, со мной всем бабам нравится.
Попыталась вырваться, стукнула его пяткой по ноге. Не получилось, уж больно в неудобной позе застал меня братец. Мое сопротивление, наоборот, подвигло это животное к дальнейшим действиям.
– Давай приголублю, сестренка. Тебе понравится, потом еще за добавкой прибежишь, училка хренова.
За добавкой, вот уж нет! Мужские ладони жадно заскользили по телу. Мерзко и противно… Мгновенно собравшись, снова ударила ногой, оттолкнула, вывернулась, и огрела «любимого» скота братика мокрой грязной тряпкой по его бедру. Противные руки, наконец, отпустили. Еще раз ударила, теперь по его не лишенному определенной мужской привлекательности лицу.
– Совсем сдурела!
– Не смей ко мне прикасаться!
– Да кому ты нужна, идиотка бешеная!
А я продолжала зло хлестать его мокрой тряпкой по животу, и ниже пояса тоже, по плечам, лицу, всем другим его отвратительным частям тела.
– Еще раз полезешь, я расскажу твоей беременной женщине, какой ты гад!
– Ага, ревнуешь, сестренка, не переживай, меня на многих хватит.
Господи, за какие такие грехи на моем пути в последнее время встречаются только омерзительные создания. Не мужики, а мудаки.
– Послушай меня братик, я отчаянная, тронешь… мало тебе не покажется. Убью! – и снова грязной тряпкой по всем местам, куда дотягивалась. – Вот тебе добавка, братик!
– Что тут происходит?! – вышла на шум мачеха.
– Дашка бешеная какая-то, взяла на меня набросилась, тряпкой отхлестала.
– Скажите вашему сыну, чтобы не смел ко мне лезть… Пусть не доводит до греха.
– Да кому ты нужна, кобыла худосочная, случайно в сенцах наткнулся, темно тут.
– Постеснялась бы на брата вешаться, у Олега Лизка есть, скоро ребенок родится.
Что тут можно сказать: "Бедный ребенок, не повезло ему с родителем".
– Уже выросла, а все никак от тебя не избавимся, – продолжала ругаться мачеха, – каждую неделю шастаешь, скандалы устраиваешь.
Даже смешно стало. Еще совсем недавно меня упрекали, что я редко приезжаю домой… У мачехи всегда найдется пара «ласковых» слов для любимой падчерицы.
– Олежек, ты голодный, там борщ есть.
– Да мам, хорошо бы поесть.
Своего сыночка мачеха любила, всегда вставала на его защиту. Наверное, поэтому он вырос таким ленивым лоботрясом, без зазрения совести пользующимся своей привлекательностью. Одного поля ягодки с тем богатым моральным уродом.
– Как там Лиза себя чувствует?
– Да нормально, мам, скоро уже выпишут с больницы.
Дальше я не слушала, стала собирать воду в сенцах, ведь уходя «любимый» сводный братец показательно опрокинул ведро ногой.
Ничего Золушка, будет и на твоей улице бал. Хотя балы в сказках, а в реальности… В реальности я поднакоплю денег, и сама себе устрою праздник.
Затем пошла за папой к соседям, увела его, упирающегося, домой, накормила обедом, выслушала пьяный бред о том, что я очень хорошая, вся в маму, а он передо мной ужасно виноват. И, посчитав свой дочерний долг исполненным, не желая оставаться дома, где меня так «любили», на последнем автобусе уехала назад в большой город. В автобусе душевные силы закончились, слезы покатились по щекам. Мне так нужна поддержка и забота, я устала быть одинокой и сильной Золушкой. Боже, наверное, это большой грех, но иногда мне хочется притвориться полной сиротой.
Глава 5
Черт, очень знакомый бежевый плащик. Стройная фигурка, тонкая, подчеркнутая пояском талия, длинные темные, распущенные по плечам, волосы. Мне думалось, что за время командировки я забыл эту строптивую пигалицу. Во всяком случае, неплохо провел время с подвернувшейся в командировке Викой, и потом по приезду с Ликой. Имена какие-то одинаковые. Оказалось, ни фига не забыл. Глаза из городской суеты улиц выхватили, вычленили застрявший в памяти соблазнительный образ. Хотя лица не видно, но это точно спящая красавица, тот же бежевый плащик и дерматиновая сумка на плече. Идет неспешно по тротуару, наверняка нос свой маленький задрала. Черт, я на машине… Блин, сейчас утренний час пик, остановиться невозможно, сзади-спереди поток автомобилей. И на собрание опаздываю…