- Это хорошо. Понятно. Что-то еще? Давай лирику. Что-то прочитаешь?
- Владимир Маяковский. "А знаете?"
Господи! Лучше бы она это не делала. Я тут же узнал руку Варвары Сергеевны.
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают
Значит это кому-нибудь нужно
Значит кто-то хочет, чтобы они были
Значит кто-то называет это плевочки жемчужиной
Взять мое любимое стихотворение и так испохабить его своим бездарным чтением. Говорят, что чтение - лучшее учение... В этом случае не проходит. И что у нас дальше. Господи! Как прекратить эту пытку?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит-
чтоб обязательно была звезда!
клянется
не перенесёт эту беззвездную муку!
Стоп... А дать хоть немного выражения в голосе! Ну хоть чуть-чуть муки! А? Что же ты такие стихи читаешь точно так же, как читают утреннюю газету или журнал "Натали"? Нет, остановить ее, остановить. Стоп! Остановись сам. Наслаждайся... Давай, сделаем так, сейчас дадим ей прочитать какую-то прозу, а потом уже будем думать, как ей объяснить, что ничего хорошего из этого не выйдет. Ага... сосредоточиться на ее теле... точно, это должно помочь... отвлечься... Я должен отвлечься и расслабиться. Правильное решение! Расслабиться.
Значит это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
- Ну и как у меня получается?
Она смотрит на меня абсолютно тупыми коровьими глазами, в которых начинают собираться слезинки. Что же, кто тебе Тяни-Толкай, чтобы сюда волочить? Могла бы хоть секунду паузу выдержать между стихотворением и вопросом. Ну ладно, в театральную школу не ходила, в самодеятельности не участвовала, ну так фильм "Театр" видела? Если берешь паузу, так бери - и тяни ее, пока есть силы. Но еще хуже чем недотянуть паузу, не взять паузу вообще. Это уже говорит об отсутствии не профессионализма, нет, профессии можно научить, а об отсутствии таланта. Если нет чутья на такие вещи, то откуда его взять? Чутью-то не научишь.
- Милочка, давайте еще кусочек драматического произведения. После этого я скажу вам все, хочу составить целостную картину, чтобы мозаика уже сложилась...
Ага, только я бы эту мозаику начал бы складывать от пупка, потом передвинулся бы к ложбинке между грудями. Интересно, это пятый размер или... Наверное, все-таки ИЛИ... Даю свой голос за четвертый. А при таких делах... кстати, что это она читает? Монолог Дуси из "Беспредельницы", можно и так считать. Не знаю, что это за монолог, но читает она его намного хуже, чем даже Доронина читала свой знаменитый монолог о любви к театру. Вообще, я считал, что хуже Дорониной не бывает, оказалось, еще как бывает... Главное, профессионально к этому подойти.
- Ну что же, деточка, думаю, мне все ясно... Мы можем вернуться к нашим милым бабушкам, чтобы я не повторял все дважды. Вы не возражаете?
По Ее лицу было видно, что она возражает. Вот дурочка, она что, рассчитывает, что может меня соблазнить прямо тут, когда Варвара Сергеевна на стороже и не допустит никакого блядства и разврата? То-то и оно. Вот что значит недостаточный жизненный опыт.
Глава девятнадцатая
Избиение младенцев
Итак, исходная диспозиция: моя гостиная, круглая лампа под абажуром, предмет антиквариата, круглый деревянный стол - современная румынская мебель, сделанная под старину, большое зеркало на половину стены, мне эта вещь нравится, она запутывает пространство в комнате и делает его многомерным, не в пример обычной гостиной. Нет, нет, с воландовой гостиной из "Мастера и Маргариты" никаких ассоциаций. Просто мне нравится, когда мир вокруг получается не настолько одномерным, как кажется с первого взгляда. Обои в гостиную выбирал сам. Они должны были стилизованны под старину. Не чисто старинного образца, а именно стилизованы. Это очень тонкая грань между истинно стариной и подделкой под старину. Стилизация - это передача атмосферы старины, но совершенно новыми материалами и технологиями. Глупо в современном мире использовать бумажные обои позапрошлого века, как вам кажется? Ну, ладно. За столом, на котором устроились вазочки со сладостями и чайник чая, восседают две дамы - Варвара Сергеевна и Мариина мама, как там ее, Мариша? Маргоше? Маргаритка? Вот, что-то в этих созвучных именах можно как в трех соснах заблудиться. Машенька как раз принесла очередную вазочку с домашним печеньем, которое ей удается особенно хорошо, как раз это печенье моя самая большая слабость. Мы входим с Марией как раз тогда, когда дамы практически одновременно потянулись в моему печенью. Как мы вошли, мне сразу же показалось, что между Варварой Сергеевной и ее подругой пробежала какая-то кошка. Если использовать метод реконструкции, то я даже могу себе представить, что произошло в гостиной за мое отсутствие, тем более, что потом мне помогли восстановить хронологию этих событий и я оказался достаточно точен. Осталось внести мелкие коррективы, после чего все стало на свои места.
Варвара Сергеевна сидела за столом, угощая Маришу только заваренным чаем. Машенька как раз принесла чайник. Варвара Сергеевна посмотрела на мою домработницу со всем возможным молчаливым осуждением.
- Маргоша, если бы ты знала, сколько пустопорожних девиц крутятся около моего Пашеньки. Он ведь такой наивный и такой беспомощный. Мне приходится прикладывать особые усилия, чтобы не дать какой-то проворной стерве окрутить моего зятя.
Говорилось это громко, и явно в пику Машеньке, которая быстро убирала со стола крошки, которые в удивительном количестве скопились около Маргоши.
- Как я вас понимаю, дорогуша. Вы столько сил вложили в то, чтобы ваш зять стал тем, кем он стал...