А потому моргает мне Валерик, вытаскивая из недр тумбочки два одноразовых пластиковых стаканчика. Я вытаскиваю, нет не из широких штанин, а из пинжака с карманами заветную запаску. Этот сосуд из нержавейки заполнен коньяком, на этот раз армянским. Знаю, что Валерчик любил больше всего "Двин", сейчас настоящий "Двин" и не найти, а тогда удавалось. Я разливаю по стаканчикам - как раз по чуточке, чтобы пошло, но без прихода. Мы пьем, закусываем пирожками, которые буквально рассыпаются при укусе. Пирожок с мясом чередуется с пирожком с капустой.
- Давай еще по одной, пока нам пирожков с горохом не вытащили...
И Валерчик пускает в ход свою улыбку, хотя меня уговаривать не надо. Мы вновь дергаем.
- По третьей не будем. Давай сюда.
Мой стаканчик перекочевывает к Валерику, тот ловким, почти движением фокусника, прячет эти стаканчики в столик, тут как раз появляется теща, которая вытаскивает на стол свежую порцию пирожков с горохом.
- Ребята, вы их не сразу, пусть чуток остынут. А я вам еще соус подам.
Она ставит на стол чесночную заправку, от которой дух сразу же забирает. Умеет потрафить. Это ее фирменное изобретение - когда чеснок давится, потом смешивается с оливковым маслом, водой и ложечкой лимонного сока. А потом в это все надо опустить пирожок с горохом. И наслаждаться.
- Под такие шедевры надо еще по чуть-чуть. Ну, вот столечко.
И Валерик показывает двумя пальцами тот самый уровень, который стоит впрыснуть в возникшие ниоткуда пластиковые стаканчики. Я разливаю. Мы дергаем еще по одной, доза небольшая. Но я вижу, что глаза Валерика увлажняются. Ему уже хорошо.
- Паша, я попрошу у тебя об одном одолжении.
- Валера, все, что смогу.
- Да нет, Паша, послушай, я ведь тебя ни о чем не просил никогда - верно?
- Верно.
- Могу я тебя, как друга попросить, скажи, могу?
- Конечно, можешь!
- Позаботься о моей дочери. Она хочет стать актрисой. Я ее отговаривал все это время. Да бесполезное это дело - упрямая, вся в меня.
Одну из непонятных мне деталей могу прояснить прямо сейчас. Вторую - значительно позже. Да, сейчас не время... Я делаю звонок по мобильному телефону и успокаиваюсь. Пока что все, о чем я думал, подтверждается...
И пока иду к себе в кабинет, в голове все складывается таким образом, что я понимаю - это оно! Главное решение! И, заскочив в кабинет, сразу же набираю гения пиара Малыгина.
Глава сорок вторая
Слухами земля полнится
Эта пресс-конференция была приурочена к выходу нового ток-шоу со мной и Алаховым. Все три передачи были сняты. До премьеры моего спектакля оставалось не больше недели. А премьера телепередачи должна была состояться через десять дней. Поэтому все журналисты были строго предупреждены, что все вопросы на пресс-конференции должны касаться только предстоящей телепередачи. Личная жизнь и театральная деятельность вашего покорного слуги на пресс-конференции обсуждаться не должна.
Я осматриваю зал и остаюсь доволен: в зале, кроме представителей обычной прессы, очень много журналистов, которые работают на самую ядовитую желтую прессу. А этим-то что нужно? Неужели их интересует вопрос - спал ли я с Алаховым? Ха... я могу дать на этот вопрос исчерпывающий ответ...
Пресс-конференция течет своим чередом, я бы сказал, даже слишком вяло. Пока вопросы задают специально подготовленные журналисты, а ответы дублируются при помощи небольшого наушника, который никому не виден.
Но я замечаю, что центр внимания смещается в зале со сцены куда-то внутрь - так и есть, это один из журналистов - желтогазетчиков устраивает в зале небольшую потасовку, охрана тут же бросается, чтобы выдворить дебошира из зала, размеренный темп пресс-конференции теряется, ведущий теряет нить управления, чем тут же пользуются еще несколько типов, которые явно захватывают микрофон. Одного из них я знаю - это Вазган Каранесян, репортер скандальной хроники, прославившийся тем, что подрался с каким-то народным артистом. Впрочем, скорее били его, чем он бил кого-нибудь. А вот трех его молодых коллег я не знал. И напрасно. Именно от них и пошли самые неприятные вопросы.
- Павел Алексеевич, скажите, это правда, что в вашем новом премьерном спектакле играет порноактриса?
- Без комментариев!
- Это правда, что Мария Вторметова, она же Маша-Бабочка, будет играть в вашем новом спектакле без одежды?
- Я не буду это комментировать!
- Скажите, это правда, что путь на сцену лежит через вашу постель?
- Это вопрос, который не касается темы пресс-конференции.
- Скажите, вы спали с Машей-Бабочкой? И как вам понравилось? Вы видели, где у нее вытатуирована бабочка? А я видел...
- У меня нет времени лазить по порносайтам.
- Это правда, что вы спите со всеми молодыми актрисами в вашем театре?
- Но коммент!