— Рафаэла! — Ругается она на меня, но краска, заливающая ее щеки, практически признает ею вину.
— Ты очень хорошо выбрала, что надеть, это платье просто великолепно.
— Да, но выбирала его не я, а команда, которую нанял Витторио, чтобы приодеть меня.
Я хихикаю, а Габриэлла встает, разглаживая юбку винного платья, свободно сидящего на ее теле, и проводит пальцами по темным волосам, слегка взъерошивая волны на концах. Я делаю два шага к ней.
— Ты сама выбрала свое свадебное платье, — напоминаю я ей, застегивая молнию на спине. Ткань сидит идеально, и мы смотримся в зеркало в полный рост в огромной гардеробной, любуясь платьем от кутюр, которое наверняка стоило целое состояние. — И оно было чудесным.
На лице моей подруги появляется огромная улыбка.
— Ведь так и было, правда? — Спрашивает она. Я обхватываю ее за талию и качаю головой вверх-вниз в знак согласия, а затем прислоняюсь к ее плечу.
— Нервничаешь? Или, может быть, что-то болит? — Поддразниваю я, и Габи закатывает глаза.
— Спасибо, я в порядке, — отвечает она и показывает мне язык, как будто мы дети. — Остаться наедине с Витторио самое простое. Я мечтала о медовом месяце с тех пор, как он сказал, что он у нас будет. — Габриэлла качает головой с воздушной улыбкой на лице. — Меня беспокоит то, что произойдет, когда мы вернемся.
— Ничего не случится, когда ты вернешься, Габи. Дон пережил все ради тебя, никто не посмеет сделать или сказать то, чего не следовало. Твои дни глотания лягушек закончились. Пришло время жить долго и счастливо.
Я подмигиваю ее отражению, и Габриэлла закатывает глаза от моего выбора слов.
Хотя во внешности мы полная противоположность друг другу, именно то, что вы не можете увидеть, делает нас одинаковыми: ни одна из нас не верит в сказки. Мы не можем, не с теми картами, которые нам сдала жизнь. Габриэлла была чем-то знакомым среди всех тех странностей, в которые превратилось место, бывшее моим домом. Она нуждалась в побеге так же, как и я, и мы притягивались друг к другу как магниты.
— Да, но у людей есть ожидания. Мама Витторио…
— Синьора Анна не должна ничего ожидать, — перебиваю я ее. — Ты теперь жена Дона, Габи. А она всего лишь его мама.
— Именно, — соглашается Габриэлла, высвобождаясь из моих объятий и поворачиваясь ко мне. — Именно об этом я и говорю. Я не могу… — прерывает она себя и поворачивает лицо набок, чтобы глубоко выдохнуть. — Я никогда не буду такой, как она. Я никогда не буду похожа ни на одну из тех женщин, которых она хотела взять в жены своему сыну.
Я фыркаю от смеха.
— Слава Богу, иначе мы бы даже не разговаривали. Клянусь Богом, если ты начнешь думать о том, как выглядеть, как все эти снобы, я тебя брошу. Я больше никогда не заговорю с тобой.
— Я не хочу смущать Витторио. Я не хочу быть меньше, чем ему нужно. Он же Дон.
Я закатываю глаза.
— Вот сейчас ты говоришь глупости.
Я делаю несколько шагов назад и сажусь на кресло-шезлонг у изножья кровати.
— Всегда такая вежливая, — ворчит Габи, скрещивая руки перед грудью.
— Если бы твое беспокойство не было бы глупым, но не настолько, как, например, не знаю, не выучить все правила этикета или не научится самостоятельно составлять наряды для модных мероприятий, может, я бы и дала тебе поблажку, но с твоим характером, Габриэлла? О, ради всего святого! Дай мне передохнуть! Дон прекрасно знает, какая ты, и все равно захотел на тебе жениться, так что перестань волноваться. Кроме того, то, что в твоем случае все по-другому, это хорошо. Это женщины Саграды должны хотеть быть похожими на тебя, а не наоборот.
Габриэлла облизала губы, прежде чем прикусить нижнюю.
— Спасибо, — говорит она почти шепотом, и я улыбаюсь, снова закатывая глаза.
— И ты уже не тот испуганный зверек, какой была, когда мы только познакомились. У тебя есть когти, и тебе придется научиться ими пользоваться, пока люди не научатся тебя уважать. На самом деле, я думаю, что именно их использование научит их уважать тебя.
Моя подруга молча соглашается, и ее взгляд становится немного воздушным. Теперь, когда я наконец-то знаю, куда она уходит мыслями, когда такое случается, невозможно не почувствовать легкую грусть. Все произошло совсем недавно. Дон смел весь мир, чтобы быть с Габриэллой, но выбор, который пришлось сделать моей подруге, чтобы выйти за него замуж, тоже не был простым. Я не знаю, как бы я поступила в ее ситуации.
Она моргает и шлепает одной ладонью по другой, возвращаясь в настоящее с глубоким вздохом и хлопая ресницами, чтобы смахнуть непролитые слезы.