— Мама, Лизка очнулась, — тут же поспешила оповестить родственницу Бетти.
От ее громкого звонкого голоса я болезненно поморщилась. Я думала, что умираю, когда увидела летящий в меня светящийся шар. Но, похоже, обошлось. Хотя, судя по моему самочувствию, я бы так не сказала.
— Давно пора, — равнодушно отозвалась баронесса, — Мы уже подъезжаем.
Вопрос «Куда?» так и остался невысказанным. Вместо этого я отодвинула шторку и выглянула в небольшое окно, заметив за ним знакомый пейзаж. Значит, мы возвращаемся в графство?
— Чем вы меня приложили, раз я провела без чувств целую декаду? — резко произнесла я.
Мой хриплый голос был напитан отчаяньем и глухой, бессильной злостью. Я так стремилась сбежать, оказаться как можно дальше от этого места. И у меня даже почти получилось. Пусть не так, как я изначально планировала. Но даже лучше. И где я теперь? Там же, где все и начиналось.
— Глупая Лиззи, — насмешливо фыркнула рядом сидящая Джин, — Стали бы мы тебя терпеть целую декаду? Хороший знакомый маменьки всего лишь оказал нам небольшую услугу. Усыпил тебя ненадолго, и открыл для нас портал. Все же, не дело благородным леди трястись в карете столько времени, — вздохнула она, пригладив сладки платья и чинно сложив руки на коленях.
— Что бы ты себе там не надумала, Элизабет, советую оставить все свои глупые надежды, — внезапно подала голос баронесса Бригс.
И этот голос резал лучше любого ножа. Звучал слишком ровно, холодно и равнодушно. Мне кажется, даже когда преступникам оглашают приговор, в голосе больше эмоций.
— Его Величество воспринял тебя как диковинную зверушку, но ему простительно, все же внешность у тебя крайне экзотичная для наших краев, — легкомысленно заметила баронесса, — Но он уже наигрался, а сейчас и думать про тебя забыл. Император объявил о завершении отбора, и выбрал на роль будущей Императрицы герцогиню Лембердж. Помнишь ее? Крайне достойная юная леди. Лучшего выбора Его Величество сделать и не мог.
Джин и Беатрис в унисон обиженно засопели, но мать этого словно не заметила. А я замерла, отказываясь верить в услышанное.
Его Величество же сделал предложение мне. Если это, конечно, можно назвать предложением. Но ведь ожидаемого ответа монарх не получил, поэтому слова матери звучат логично. Да и, учитывая, как скоропалительно Император сделал мне весьма недвусмысленное предложение, переключается Правитель, должно быть, быстро.
И все равно, отчего-то мне в это не верилось. Или я просто не хотела верить?
Герцогиня Лембердж это же та леди, с которой мы столкнулись на постоялом дворе перед самой столицей? Я смутно ее помнила и сейчас больше всего жалела о том, что ранее не уделяла должного внимания светской жизни. Но, если Император выбрал ее на роль спутницы своей жизни, значит, девушка действительно достойная.
Баронесса Бригс, должно быть, посчитала, что произведенного ее словами эффекта мало, поэтому поспешила добавить:
— Я разговаривала с Его Величеством. Рассказала о твоей скорой свадьбе с графом Элианом. И Император позволил мне забрать тебя домой и благословил твой будущий брак. Поздравляю, Элизабет, ты удостоилась высшей чести от монарха, — криво усмехнулась мать.
Кровь отхлынула от моего лица, а в висках застучало с удвоенной силой. Разве мог человек, который так искренне меня поддерживал и утешал, так жестоко со мной в итоге поступить?
Покачала головой. Каким бы сильным не было потрясение, правды я, наверное, уже никогда не узнаю. Но, даже если этот брак благословил сам Император, я не собираюсь опускать руки и полагаться на волю судьбы.
Я ни за что не выйду замуж за графа Элиана. И сейчас у меня хотя бы есть цель. Я найду способ вновь покинуть графство и добраться до столицы. А когда я окажусь в стенах Столичной Магической академии, никакой граф Элиан до меня уже не доберется. Даже в такой глуши, как наша, знали, что маги, находящиеся в стенах учебного заведения, неприкосновенны.
Глава 24
Всю оставшуюся дорогу до поместья мы провели в тишине. Баронесса и ее дочери оставили меня в покое, больше не тревожа своими колкими высказываниями. Но я чувствовала, что это лишь временная передышка.
Тошнота и головная боль медленно отступали, позволяя мыслить яснее. И чем ближе мы подъезжали к поместью, тем сильнее я ощущала сдавливающее грудь чувство, которое мешало дышать. Еще немного и мой путь на свободу захлопнется так же, как и ворота поместья за нашим экипажем.
И, когда на горизонте показался знакомый дом с треклятыми кованными воротами, я решилась на отчаянный шаг.