- Будешь так бухтеть, когда исполниться восемьдесят! - рассмеялся парень и удалился, сделав ручкой.
- Я с вами и до пятидесяти не доживу! - крикнула ему след Ева, но он её уже не услышал.
Распорядитель вечера как раз объявлял Весенний бал открытым, когда запыхавшиеся Лина и Стас ввалились в главный зал, как гусары в бордель. Причем, прекрасная половина их пары передвигалась странным лыжным шагом.
- Давай где-нибудь с краю потопчемся, чтобы окончательно не позориться? - предложила она, дергая его за руку, как маленькая девочка.
Стас кивнул и оперативно поволок все в тот темный угол у фонтана. Там оказалось свободно, видимо, больше таких оригиналов, как они двое сегодня здесь не присутствовало. Танцевать классический вальс ввиду её оригинальной обуви они не могли, потому просто медленно раскачивались в такт музыке.
- Лин.
- Ммм?
- А давай ты мне ещё немного ноги пооттаптываешь, и мы отсюда сбежим.
- Неправда! Я на тебя ни разу не наступила!
- Точно? - спросил он и посмотрел вниз. Линка проследила за его взглядом и поняла, что кончиком кроссовка стоит на его туфле.
- Ой!.. Хватит притворяться, там моей ноги и близко нет! И прекрати ржать над женским горем, - демонстративно надулась она. Но притворяться долго не смогла и сама начала хихикать, когда вспомнила выражение лица Стаса при виде рулона ваты, вложенного в пакет вместе с обувью.
- А это ещё зачем?!
- Вот сразу видно, что мальчики никогда не надевают отцовские туфли, чтобы в его же шляпе перед зеркалом "попеть" в расческу хиты какой-нибудь Мадонны... - не отвлекаясь от основного занятия в виде набивания кроссовок хлопком, отозвалась Лина. - Вроде должно хватить.
Когда она обулась, Стас мужественно пытался не засмеяться, но все-таки, не утерпел - нет, если опустить подол, то ничего не было видно. Правда, край юбки немного тянулся по полу, но это всегда можно списать на дизайнерское решение. Если же платье слегка приподнять, девушка сразу становилась похожей не то на погорелицу, обутую с чужой ноги, не то на выпускницу циркового училища по классу "Клоунское мастерство".
Линка всегда была девушкой достаточно самокритичной, потому обижалась только пару минут, а потом махнула рукой на загибающегося от смеха Стаса, но сделала зарубку в памяти, что за это неплохо бы отомстить...
Затихшая музыка и гомон множества голосов заставил её очнуться, и Лина поняла, что тот самый обязательный танец, в котором все должны участвовать хоть тушкой, хоть чучелком, закончился. Но сбежать с праздника жизни они не успели. Уже возле самого выхода им навстречу попалась Светлана Алексеевна, которую трогательно придерживал под ручку... Мазуровский. И если Николай Вячеславович коротко им кивнул, задержав внимательный взгляд патологоанатома на Стасе, то она просто одарила девушку ледяной улыбкой и демонстративно отвернулась.
- Не бери в голову, - успокаивающе шепнул ей парень.
- А?
- Я говорю, не переживай. Мы с ней все равно будем видеться только на мероприятиях типа этого. То есть от силы два раза в год.
- Ага. Стас, а рядом с ней это кто был?
- Её новый муж.
Он ещё что-то ей говорил, но всю дорогу до машины в голове у девушки билась одна мысль: "Вот ты, деточка, и сдала челюстно-лицевую хирургию... Хорошо, если с пятнадцатого раза".
- Ау, Ангел! - оно очнулась от того, что Стас размахивал перед её лицом руками, пытаясь привлечь внимание. - О чем ты так задумалась?
- Ты веришь в судьбу?
- Ты именно сейчас хочешь об этом поговорить? - он стоял рядом с распахнутой дверью машины, ожидая, пока его спутница решить свои философские задачи.
- Да.
- Ну, ладно. Нет. Не верю. Потому что считаю, что каждый из нас строит свою жизнь сам.
- Я вот раньше тоже так думала... А теперь прям не знаю. Вот скажи, какова вероятность того, что преподаватель, который видится тебе в страшных снах, и сдать которому экзамен с третьего раза считается величайшим благом, может оказаться вторым мужем матери твоего парня?
- Подожди. Ты хочешь сказать, что...
- Ага. Здравствуй, зубрежка. С завтрашнего утра засяду за учебники, - уныло пообещала вслух Лина.
- Даже не знаю, что сказать, - Стас сочувственно обнял её за плечи. - Но ты же у меня умная девочка, все сдашь.
- Не льсти. Вот не зря у меня было ещё с утра нехорошее предчувствие. Ещё и эта "красота", - она приподняла подол, демонстрируя объект своего негодования, и для большего эффекта потрясла ногой.
Но при этом она забыла, что обувь ей несколько не по размеру. Кроссовок легко снялся с её ноги и улетел. Полет длился недолго и закончился столкновением с серебристым боком соседнего автомобиля. Заметного вреда "железному коню" это не принесло, но сигнализация противно взвыла.
Стас мгновенно посерьезнел - хотя, казалось бы, куда уж дальше? - и, подобрав утраченное, быстренько запихнул свое босоногое сокровище в машину и закинул следом беглую обувку. После чего также оперативно запрыгнул на водительское место сам и стартовал так, словно за ними кто-то гнался.
- Что случилось?! - на этот вопрос её он ответил только через пару минут, когда убедился, что никто их не преследует:
- Ты хоть знаешь, чью машину отпинала?
- Нет.
- Соколова Алексея Владимировича.
Несколько секунд она пыталась сопоставить это имя с непонятным поведением Стаса. А когда до неё дошло, выразилась емко, хоть и неподобающе воспитанной девушке:
- Б...
- Зачем же так грубо? - поморщился парень. - Можно просто - нашего любимого и незабвенного градоначальника. Тебя одну никуда отпускать нельзя, - вздохнул он.
- Знаешь, до встречи с тобой, у меня ничего такого в жизни и не происходило! - парировала Лина, несколько успокаиваясь. Машина же цела? Значит, все нормально.
- Тогда это знак свыше, - улыбнулся Стас, направляясь к её дому.
Они так и не поняли, кто кого начал целовать первым в тамбуре перед дверью её квартиры, но когда, наконец, попали в прихожую, было уже все равно. Имели значение только чувства и ощущения. И эти самые ощущения подсказали Лине, что если не напомнить Стасу, что у неё платье с корсетом, которое стянуть, не расшнуровывая, в принципе возможно, хоть и крайне нежелательно, можно оказаться задушенной в порыве страсти.
- Подожди секунду, - сдавленно во всех смыслах, попросила она.
- Не хочу, - протестующе мотнул головой он, целуя её шею.
- Я не о том. Сзади шнуровка... - подсказала Лина и, проворно расстегнув несколько пуговиц на его рубашке, несильно прикусила ключицу.
Стас тихо, но прочувствованно зарычал и развернул её к себе спиной. Одно движение пальцев, легкий рывок - и он уже целовал её лопатки. И от движений его губ, от того, как он рисовал круги языком по коже, у Лины задрожали коленки. Слегка поведя плечами, они позволила платью с тихим шорохом опуститься на пол и осталась только в чулках и стрингах. Горячие ладони начали медленно опускаться на поясницу, слегка нажимая и поглаживая, отчего ей захотелось выгнуться всем телом и замурлыкать. И вообще, в коридоре, конечно, хорошо, но до кровати буквально несколько метров...
- Стас...
- Что? - приглушенно, из-за того, что в тот момент покусывал мочку её уха, спросил он.
- Идем.
Лина вывернулась в его руках и, встав на цыпочки, поцеловала со всей страстью, на которую была способна. Судя потому, что он сжал её талию почти до синяков, количество и качество этой самой страсти его поразило.
Последним внятным воспоминанием девушки было то, как она зудящими от нетерпения пальцами стягивала с него пиджак. А потом...
У неё не было слов, чтобы описать как это, когда у вас одни на двоих ощущения. Словно прикасаешься не к коже, а к оголенным нервам, только вместо боли - нереальное удовольствие. Когда задыхаешься от нехватки воздуха, но при этом нет сил и желания его вдыхать, потому что для этого нужно будет разнять губы... Когда тяжесть прижимающего тебя тела воспринимаешь не как неудобство, а как награду, заставляющую тебя чувствовать, что ты полностью принадлежишь этому мужчине, а он - тебе. Какое это счастье - вдыхать его запах, слизывать испарину, покрывающую кожу любимого...