Но Ольга медленно, из стороны в сторону, покачала головой:
– Нет…
– Спасут, обязательно спасут…
– Я видела, я знаю: нет, – «невеста» упрямо повторила движение головой, – просто так не выживают…
Ника переглянулась с Верой. Собак бросила быстрый взгляд в зеркало, заметила растерянность коллеги и бодро, громко, заявила:
– Ничего-ничего, выживет, как миленький, твой принц. Уж если, как ты, Оля, говорила, первые буквы совпали, значит, вам судьба быть вместе.
Нику передернуло от напоминания об ошибке: девушка тысячу раз пожалела, что вытянула Ольгу на тот разговор. Вера метнула мысленную молнию в сторону водителя и решила поправить сказанное:
– Ты, Оленька, не переживай, всё уже закончилось: тот сумасшедший ничего вам плохого больше не сделает, а Артура твоего обязательно вылечат.
– Какого Артура? – глухо и безэмоционально спросила Ольга, забыв обо всём, кроме собственной скорби.
– Артура Карамзина, – подсказала Ника.
– Артур был крещён под именем Максима, так что, Оленька, он тебя не обманывал, просто так было нужно. Ты уж нас прости: Маргарита Павловна просила, чтобы мы по возможности скрывали пребывание её старшего сына у нас на проекте.
– Господи! – Ольга разжала руки, обхватывающие цветы и поднесла дрожащие, как у старухи, пальцы к лицу, – это я во всем виновата… Зачем я сюда приехала?..
Ника не выдержала и разозлилась на мать и Карину:
– Вот вы, блин, не могли промолчать, да? Обязательно нужно было напоминать? Зачем вы опять про эту историю? Посыпаете солью…
Женщины промолчали. И Ника, прижала к себе лихорадившую подругу:
– Прости их и меня, ладно? Всё будет хорошо, – она прикоснулась к выбившейся из-под Ольгиного корсета цепочке и, поправляя, ненароком вытянула крестик и серебряную иконку. Желая отвлечь, полюбопытничала, – это что у тебя?
Подруга не ответила, зажала в кулак молчаливые обереги и, второй раз за день, поднесла их, зажатые в пальцах, к губам.
– Святая Феврония, помоги, прошу, помоги! Это всё из-за меня, он не виноват, я прошу, помоги… Я уйду, я клянусь, что уйду, я не буду его искать, я уеду, помоги…
Этих слов в салоне автомобиля, принадлежавшего Собак, никто не мог расслышать, даже Ника, чьи уши были ближе к шепчущей Ольге, настолько тихо и бессвязно было сказано обещание. Несчастная затихла, окаменела, и только мелкая дрожь являлась признаком жизни в теле, готовом расстаться с душой.
Где-то зазвенел телефон, Вера полезла в свою сумочку, поднесла к уху мобильный и заговорила тихо:
– Да, да Артур… прости, Игорь… привыкла уже… Да, организуй всё сам. Скажи водителю, пусть немедленно выезжает, мы уже едем домой. Вас встретим… да, конечно, сопровождение обязательно чтобы было… хорошо, я буду ждать твоего звонка… обязательно позвони… всё, пока!
Автомобиль подъехал к особняку, Вера с Никой помогли Ольге подняться в комнату, снять платье и оставшуюся целой вторую босоножку, уложили в постель.
– Я поехала навстречу нашим, давайте, отвезу платье. Оно, конечно, испорчено, но вдруг восстановят. Потом – в студию: в любом случае нужно делать выпуск, пока нас не опередили. Если что, я ещё сегодня вернусь, – Карина забрала с собой платье, фату и уехала. Мать и дочь остались сидеть рядом с потухшей Ольгой.
99
Для птицы в небе,
больше нет запретов:
клетка открыта.
Вернувшихся девушек Вера попросила присмотреть за Ольгой, а сама ушла в домик продюсера, сделать оттуда несколько звонков по городской линии; попутно включила телевизор, чтобы немного успокоиться. Уже через час после события многие местные каналы показывали видео, снятое во время показа мод: кратко – дефиле золушек и почти без купюр – происходившее до выстрела и после него.
– Какой ужас! – Вера смотрела во все глаза: ведь она ничего толком не видела, только слышала, прячась с девочками и модельером за кулисами.
За считанные часы рейтинг «Десяти Золушек» вырос в несколько раз, и вечерний выпуск проекта не посмотрел только слепой и спящий.
В начале двенадцатого часа Вера в очередной раз вернулась в комнату Ольги, где сидели остальные золушки: никто не расходился, Наташа, Маша и Рамина дремали на пустых кроватях.