– Так ты девушка или нет? – хохотушка Лера-Валерия, отсмеявшись, вытерла слезы и будто бы серьёзно уставилась выжидательно на Ольгу.
– Ну, если вы ничего со мной такого не сделали, пока я была в отключке…
На громкий смех в столовую заглянула Вера, распрощавшаяся со всеми час назад, но ничего говорить не стала, только улыбнулась и опять ушла. Ольга сама была готова рассмеяться, однако смущение сдерживало её.
– Да ты не волнуйся! – Ника протянула руку к чайнику, чтобы добавить себе чай: – Эта анкета, вообще-то, была составлена для золушек. Мы её заполняли еще в первом туре. Для тебя её никто не будет переделывать, так что просто честно пиши ответы.
– Хорошо, отвечу, как смогу. И пусть тот, кто составлял эту анкету, будет шокирован моей честностью без границ.
12
Задернуть штору
Нет желания и сил.
Полнолуние…
Все устроилось как нельзя лучше. Общий язык был найден со всеми будущими коллегами по ведру и тряпке. Комната оказалась вполне комфортной, впрочем, как и сам чудесный дом, приютивший проект. Ника, очевидно, взявшая на себя функцию опекуна Ольги, нашла для той ослепительной белизны халат и даже помогла позвонить в родную Усть Лосиху.
А после ванны Ольга была уже почти счастлива лежать в кровати и в полудреме слушать шутливые сплетни девушек. Потом были мысли-воспоминания о событиях минувшего дня, его совпадениях и нелепостях; за этими думами поплыли размышления о Стрэне, Вере, девушках-помощницах и даже о любопытном простоватом, но уж очень забавном, операторе Максиме. Дальше мысли переключились на этот дом, его рисунки на стенах, бассейн с голубой водой в цокольном этаже, зеркальную комнату, в которой как-нибудь надо будет попробовать позаниматься, без свидетелей… И Ольга окончательно перебила себе сон. Она долго ворочалась, завистливо слушая сопение уснувших соседок по комнате и ругая себя за неумение расслабиться: «Ведь завтра же буду как вареная!»
Сон по-прежнему не шёл. Тогда, ещё раз мысленно отругав себя, Ольга прибегнула к последнему проверенному средству: ничто так не усыпляет, как любимые мечты на ночь.
Самой действенной мечтой в последнее время была история под названием «Свалившийся на голову миллиард долларов США». Появляющаяся ниоткуда и ничья эта спасительная сумма денег творила чудеса. Каждый раз, когда Ольга сначала покупала себе заветный большой дом, потом «приобретала» роскошную мебель, «развешивала» занавески, «стелила» ковры, приглашала к себе в гости Васю, его маму, тетю Люду, и они втроём у горящего камина располагались для беседы ни о чем, – тут-то, в самый интересный момент, всегда приходил долгожданный сон.
Иногда, когда надоедало «возводить» дом, Ольга «строила» на заветный миллиард медицинский центр для детишек. Сама она то стояла в операционной и руководила процессом с помощью новейшего компьютерного оборудования, то в огромном зале с множеством зеркал учила детей с ограниченными возможностями танцевать, то она с каким-нибудь маленьким пациентом плавала в бассейне с понимающими дельфинами, и больные малышки вдруг выздоравливали… Затем пациенты своими ногами покидали этот центр, и благодарные родители бросались к ней, директору, с цветами, тортами и благодарностями. А она искренно отказывалась и говорила, что в этом не только её заслуга. И рядом стоял Василий Петрович, повзрослевший Вася, без инвалидной коляски, и обнимал уезжающих детей.
Была ещё одна сказка, впрочем, Ольга считала её немного постыдно наивной и глупой, имеющей право на существование только потому, что, наверное, каждая девочка любит волшебные сказки. Разве может студентка медицинского института, видевшая, так сказать, всю изнанку человеческой сути и наслушавшаяся пошлых анекдотов однокурсников, верить не в элементарное влияние гормонов или могущественное либидо, а в существование платонической любви и сладких мук её неразделённости? Бред, конечно.
Так почти все Ольгины однокурсницы и подруги имели парней, вели модную регулярную половую жизнь, а при случае ещё и пытались склонить упёртую подругу «покинуть монастырь» и перестать ждать своего принца. Близкая подруга часто шутила по этому поводу и пророчила Ольге непутёвого возлюбленного: «Любовь зла – вот как полюбишь козла, что будешь делать?» Но Ольга решила твердо: никаких козлов! Как только замечала, что сама засматривается на симпатичного, но ненадёжного в некоторых вопросах молодого человека, истязала себя рассуждениями о его несовершенствах или своих недостатках до тех пор, пока не отпадало всякое желание думать о Нём и мечтать о встречах.