— Да, вы не расстраиваетесь так, может маэстро еще отойдет. Он просто обиделся, что вы его лучшее творение порвали и кровью заляпали, вот и запретил давать одежду, которую он лично шил, вот мы вам и нашли платье мамы принца.
— Ничего, я все понимаю, передайте маэстро, что я не претендую на ношение его творчества, — говорила и усиленно старалась держать серьезную немного опечаленную мину, не хотелось объяснять добрым людям, насколько они не угадали мои эмоции. Везение, так вот что нужно было, что бы мне перестали давать странные наряды, просто получить ножевое ранение… блин, стремные тут расценочки, ну да ладно, главное, на мне сейчас нормальный наряд, в котором можно без проблем передвигаться и не думать, что смотришься со стороны, как гибрид лимона с цыпленком.
Подтверждая мысли о том, что утро сегодня хорошее слуги легко сдались, когда сказала, что просто причешу волосы и отобрала расческу. По их мнению платье было до того простым, что к нему не обязательно было что-то мудрить на голове.
Причесываясь у зеркала, вспомнила про травму, полученную на память о Чудленде. Просто заметила появившуюся на голове кровь, видимо, случайно задела корку. Пришлось промыть рану и попросить у служанок бант, чтобы прикрыть свое ранение. Бант был большой синий с камнями и искусственными цветочками. Но как не странно общую картину не испортил и на голове смотрелся вполне адекватно.
Впервые после создания прически я не почувствовала, что моя голова приблизилась к облысению, что не могло не порадовать, так что выходя из комнаты баронессы даже напевала под нос песенку, думаю о том, что не смотря на два состоявшихся покушения чужая комната для меня оказалась вполне счастливой.
На коронацию опоздала, но поскольку являлась одним из участников, без меня решили не начинать. Как не странно к возвышению с тронами подходила не под осуждающий гул, а под сочувствующие ахи. Сначала не врубилась в чужую реакцию, потом вспомнила про скорость распространения слухов в мире и постаралась состроить печальный вид, человека, который чудом избежал смерти.
Долго, правда, идти и не ржать, не получилось, так что у самого трона меня почти прорвало, хорошо хоть хихиканье в кулак зрители приняли за подавленные слезы, так что из образа я фактически не вышла. Хотя Гаррет, естественно, все мое поведение просек, и тоже начал улыбаться. Затем прекратил, но это, наверно, по регламенту так и полагалась стоять на коленях перед троном с каменной физиономией, пока священник завывает очередную бурду по поводу прав и обязанностей монарха.
Спустя пять минут, принц, наконец, получил свой приз в виде нехилой такой короны, серьезно усыпанной прозрачными камушками, подозрительно напоминающими бриллианты. И нам с ним разрешили сесть, после чего народ начал вести себя как обычно, а я уже было хотела свалить, но принц, попросил побыть с ним еще хотя бы десять минут.
Подумав, согласилась и решила заодно выяснить была ли права моя подозрительность, ну и еще несколько моментов, просто не смотря на легкую беспричинную и абсолютно ненужную грусть, очень хотелось верить, что это последний наш разговор.
— Утром это был ты… ну с завтраком? — знаю, вышло как-то коряво, но за секунды до того, как начала говорить передумала задавать вопрос, посчитав дебильным, вот и вышло, что вышло. А, в обще, если бы Гаррет продолжал смотреть на толпу и не повернулся бы внезапно ко мне… короче это все его венценосество виноват!
— С завтраком!? — решил построить дурачка принц, махнула рукой, мол, проехали, а он ответил:
— Да я.
— Э… ладно. А свечки в форме сердечек в твоей комнате, ты ждал Лиа?
В ожидание ответа сердце даже замедлило бег, видимо, сильнее всего в моей душе именно любопытство. Гаррет поразглядовал мою физиономию, поразглядывал, да и ответил коротко, еще больше разжигая костер любопытства:
— Нет.
— А кого? — не стала медлить с ожидаемым вопросом, принц ухмыльнулся и ответил то, что хотела бы услышать любая среднестатистическая барышня из уст любимого мужчины: