Я зевнула, пора баиньки, явно. Зарылась с ногами под одеяло и тут же уснула…
А, нет, не уснула, меня вызвали.
Комната, оформленная в красно-черных тонах, с тяжелыми бархатными шторами и балдахином над гигантской кроватью. Ковер, в котором ноги утопали чуть ли не до колена, диван с ажурной резьбой по дорогому дереву, стол, на котором красовались мои ходули, туфлями именуемые, и демон, одна штука, коварно на меня погладывающий. Попала.
Каждому мракоборцу с детских лет твердили: "Нечисти свои вещи не оставлять". Смотрю я на свои туфли и бью себя по голове, мысленно, конечно. А все почему? Они, мракоборцы их дери, высшие демоны, могут вызывать человека, если у них есть принадлежащий ему предмет. В моем случае туфли.
Перевожу взгляд на демона, который вольготно развалился на кровати, и утыкаюсь взглядом в его пресс.
Откуда-то раздался самый прекрасный голос Заграничного мира:
— Зачем ты убежала? — я медленно поднимаю взгляд, натыкаюсь на пылающие глаза и вновь опускаю свой взор на кубики, они хоть злиться не умеют. Кубики напряглись, покачнулись, и вот передо мной уже грудь демона. З-з-зараза, хоть майку бы надел. — Я задал вопрос, — строго произносит Владислав. А я что? У меня пресс в зоне досягаемости, кладу руку на живот демона, он замолкает.
Вот это тело… Мускулы крепкие, стальные. Напрягаются так забавно, когда я их касаюсь. Не перекачанный, а в меру подкачанный. А руки…
— Р-р-р, — раздается сверху, и чудесные мускулистые руки исчезают из-под моей руки. Поднимаю почти слезящиеся глаза на демонюгу и сжимаю пальчики.
— Дай потискать, че ты как падла-то? — интересуюсь, подходя ближе. Вот моя рука на его плече, скользит на шею, потом на ключицу.
— Нет, милая, я привык доминировать, — произносит демон, и я тут же падаю на кровать. Он ложится сверху и впивается в мои губы поцелуем. Мм, думала, просить придется. Он отрывается от меня практически сразу, смотрит шальными глазами куда-то в область груди, и я замечаю, что облачена в пеньюар. Проблема вызова заключается в том, что вызывающий может представить вызываемого, каким хочет. К примеру, сейчас я с черными длинными волосами, как на балу, и в черном облегающем пеньюаре, как в мечтах рогатого извращенца.
Погодите-ка, рогатого? Да, действительно. Высшие демоны могут менять форму, когда злы или возбуждены. Вот сейчас Владислав красуется черными рогами и длинной темной шевелюрой, что не есть хорошо.
"Пора сваливать" — прошептал внутренний голос. Знаю, знаю, еще немного. Я перевернула его на спину, посмотрела в глаза и потянулась рукой к его лицу. Провела пальцами по щекам, ощущая нежную кожу.
Владислав потерся о мою руку, как кот, я улыбнулась.
— Как тебя зовут? — хрипло произнес он.
Посмотрела на него внимательнее, чтобы запомнить хорошенько и произнесла:
— Сначала найди, — шепчу и щипаю себя за запястье. Комната и демон исчезают, я просыпаюсь.
Глава 3
Глава 3.
— Так, а это что у нас?
— Злат, ну ты что как дикая? — шепчет девушка. — Никогда не видела…
— Не-е, — другая девушка тянет руку.
— Студентка Левицкая! Руку от трусов модели уберите, нам его надо расслабленным рисовать… Ну вот, опять до заикания довела, — вздыхает женщина, смотря на обомлевшего парня.
(Урок живописи, 1 курс).
— Что ты сказал, козел? В смысле не разрешено в институт в маскарадном костюме приходить? Ты где маскарадный костюм увидел, упырь? — интересуюсь я (причем весьма вежливо) у нового охранника нашего института. Понабирают, а нам, студентам, личностям творческим и своеобразным, мучиться.
— Н-н-не положено, — шепчет мужчина. Я набираю в легкие побольше воздуха, чтобы указать джентльмену на ошибку, как меня прерывает строгий голос.
— Это моя студентка, возникли проблемы? — за спиной парня вырастает мой декан, Раиса Степановна Злодневская. Прекрасная женщина, эталон красоты. 99 % кожи — татуировки, майка с черепом и откровенными порезами, ярко-алая юбка, черные короткие волосы, проколотая бровь и вечный чокер из шипов, опоясывающий шею. Божественна… Смотрю на наставницу мокрыми от счастья глазами, она мой рыцарь.
Мужчина что-то непонятно бубнит и все же пропускает меня. Я бегу к преподавательнице.
— Ты охренела, Левицкая? — Нежно и заботливо спрашивает меня декан.
— Извините, что побеспокоила, Бездна (прозвище декана).
— Греби за мной, — отвечает мне свет моего оконца.
Да, я боготворила своего декана. Она бесподобна. Именно она стала причиной смены моего образа. Ах, ну что за женщина.