Приближалась дата нашей с Деймоном встречи — с каждой ночью сны становились все извращеннее. Да я попросту боялась накинуться на него, увидев снова! Щеки пылали — они не стеснялись будильника, что орал своим визгом уже минут пятнадцать. Если бы только не горечь окончания… Чертов Конт!
Неделя, данная на реабилитацию новым начальником, закончилась именно сегодня, а это означало, что у одной пятой точки, что неизменно находит для себя приключения, сегодня очень важный день… Сразу два события. Какого боялась больше? Какое желала приблизить быстрее? Оставаясь в постели, все равно не узнаю, а пока…
Повернувшись набок, улыбнулась солнцу, заглядывающему в окно, и новому дню. Пора накрепко брать в руки свою жизнь, Анжелика Гиш. Пора вставать…
Душ, чашечка горячего капучино с пенкой и шоколадом. Мои вкусы немного изменились. Надеялась, что и сама тоже. Неизменным оставался бутерброд, обжигающий пальцы. Тонкие ломтики колбаски, расплавленный сыр и мякоть томатов — самое лучшее в мире кулинарное творение. Вымыв посуду, легкой поступью пошла одеваться. Приталенные брюки с высокой посадкой, полусапожки на устойчивом каблуке, белоснежная рубашка поверх кружевного лифа. Смотрела в зеркало и словно видела в себе прятавшийся доселе свет. Вот они — яркие ямочки, кофейные, чуть затуманенные дымкой возбуждения глаза, чарующая улыбка. Машка бы сразу сказала:
«— Да ты влюбилась, подруга!»
Так ее не хватало и, да, она бы оказалась совершенно права. Все, чего боялась, так это разочароваться в том образе, который неизбежно придумала за эти дни себе сама. Самая страшная ошибка женщины — построить в своем разуме иллюзорные отношения, которых нет. Конта не забывала. Он всплывал в памяти образами, фразами, яркими картинками, а главное — взглядом. Никогда не смогу простить. Обошелся слишком жестоко, не имея на то причин и прав.
Улыбнувшись еще раз, накинула длинный плащ. Клатч в руках отдавался тяжестью. Телефон, ключи, кошелек, кое-что из косметики. Сегодня мне предстояли сразу два деловых разговора и неизвестно, чем мог закончиться последний. Похоже, я все же подсела на чертов секс…
По ступеням летела, вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух. Стайка голубей вспорхнула, пугаясь ранней птичке, что уже раскрывала свои крылья на встречу неизведанному. Потому что новое всегда будоражит…
— Доброе утро, Мисс Гиш. — улыбался немолодой водитель. — Вижу, у вас прекрасное настроение.
— Доброе утро, Винчестер. Настроение? Не просто прекрасное, превосходное! Благодарю.
Приземлившись на заднее сидение салона автомобиля, дождалась, пока мужчина займет свое место, да как следует вдавит педаль в пол. С его вождением я уже сумела познакомиться вчера. Несмотря на возраст, этот человек оставался молодым душой.
— Вот и приехали, Мисс Гиш. Удачного вам дня и, звоните, когда я вам буду нужен. Не стоит игнорировать заботу Мистера Ринта. Мы ведь не хотим с вами остаться без премии? — подмигнул, памятуя о моем вчерашнем поведении.
Конечно, я вчера всеми правдами и неправдами отказывалась от широкого жеста, воспроизведенного с легкой руки начальника. Не заслужила еще, но оказалось, что спорить с Мистером Ринтом — себе дороже. Даже не заметила, как согласилась и на машину, и на водителя, и даже на прием у штатного психолога. С детства их не любила, с того самого детства. Ну, ничего! Ради хорошей работы можно разок и потерпеть…
Стальной великан возвышался над миром, уходил далеко ввысь — в небосвод. Не посчитав, даже не смогла бы сказать, сколько здесь этажей. Белоснежная вывеска выделялась — «Стройком». Словно чистое пятно посреди серой реальности. Карликовые деревья в горшочках обрамляли вход. Их скоро уберут, как только холода пропитают Глазго.
— Доброе утро, Мисс. Ваш пропуск.
— Конечно. — достав из клатча искомое, подала мужчине.
Внимательно осмотрев нас с карточкой на соответствие, вернул документ. Словно совсем не он выписывал его мне вчера.
— Хорошего дня. — кивнул, улыбаясь.
— И вам, прекрасного.
Улыбалась всему миру вокруг — девушкам за стойкой информации, охране, клеркам. Воодушевленная заходила в лифт. Зеркальные стены отражали мой образ. Залюбовалась и не заметила, как в механической коробке перестала быть единственным пассажиром. Теперь уже смущалась, такому откровенному самолюбованию. Оно не свойственно мне, так что же изменилось? Просто хотелось жить!
Не смотрела на своего попутчика. Щеки пронизывало стеснительностью. Отмеряла, высчитывала этажи — когда цифра восемнадцать мигнула, вздохнула с облегчением. Всего шаг, в котором начинается новая жизнь.