— Атрон! — в лице королевы боролись сдержанный, но страстный темперамент клана Морингов, Северных князей Ласурии, и долг, навсегда лишивший её крыльев свободы. — Редьярд — мой муж. Изволь говорить о нём с почтением!
— С почтением?! — рыкнул тот. Быстро подойдя к королеве, притянул её к себе, принимаясь целовать. Задыхаясь, заговорил: — К демонам почтение! Я знаю, что ты любишь меня, а не его! Мы знакомы с детства, Винни, и лишь моё уважение к тебе не позволило мне сделать тебя своей по-настоящему!
Рэйвин отпрянула, словно её окатило холодной водой. Закрыла глаза, вытянулась струной, не отвечая на поцелуи. Только Духи Ветров и Пресветлая знали, чего ей это стоило.
— Ты прав, — очень тихо сказала она. — Я люблю тебя, но... поклявшись в верности у алтаря Индари, намерена выполнить клятву.
Просить Атрона отпустить её не потребовалось. Он отошёл сам, тяжело дыша, сжимая кулаки, будто собирался драться. Остановился на положенном этикетом расстоянии, насмешливо поклонился.
— Какие ещё будут приказания, Ваше Величество?
Рэйвин жадно смотрела в его лицо. Рю Воронн был красив и знал это, но не использовал обаяние на практике, предпочитая быть мрачным и замкнутым. Своеобразная защитная реакция, призванная оттолкнуть от него тех лиц женского пола, которые вожделели его, однако были самому Атрону неинтересны. Интересна ему всегда была она, Рэйвин, младшая дочь Узаморского князя. Королева помнила возлюбленного мальчишкой, помнила безусым юнцом, юношей, молодым мужчиной. Он всегда был рядом, и в самых горячих мечтах она видела себя его женой, в болезни и старости, и пока смерть не разлучит их. Однако мелкий лен и небольшой титул сдерживали юного Атрона от скоропалительных шагов. 'Мне нужно стать для твоего отца незаменимым, важным... Только тогда у меня есть шанс получить ответ 'Да' на свой вопрос!' Известие о браке с наследным принцем прозвучало для влюблённых как гром с ясного неба. Согласия Рэйвин отец не спрашивал — поставил перед фактом, даже не усомнившись в том, что она разделит его гордость и радость. 'Северянки из-за любви не плачут!' — говорила народная молва, и Рэйвин не плакала, когда отец объявлял Атрона главой свадебного кортежа, направляющегося в Вишенрог... Она знала каждую морщинку на обветренном лице Ронни, каждую гримасу его узких губ, каждую нотку во властном голосе. Ей были известны его сны и предпочтения в лошадях и охоте. Она знала про него всё, надеясь, что когда-нибудь это станет достоянием её семьи. А оно на глазах становилось достоянием прошлого!
В лице Атрона что-то дрогнуло, прошило взгляд болью. Он медленно опустился на колени.
— Ты останешься верен мне? — не глядя на него, спросила она. Тонкие пальцы, сжатые в кулак, побелели.
— Всегда, Винни, — тихо ответил Атрон. — Я останусь рядом, и пусть видеть тебя ежедневно станет для меня наказанием! Больше я не заговорю о нас... не попрошу...
Она шагнула вперёд, и она больше не была Винни, хрупкой большеглазой девушкой, похожей на молодую олениху. Она была королевой.
— Встань, прошу тебя! — Узкая ладонь легла на его склонённую голову. — Я принимаю твою клятву и твою службу, Атрон рю Воронн. И... благодарна тебе за всё!
Когда он поднялся, их лица оказались в опасной близости друг от друга, их сердца — на расстоянии Тикрейского пролива.
Не сказав более ни слова Атрон вышел. Королева стояла, будто пригвождённая. Словно любой, даже самый мелкий шажок должен был распластать её по полу умирающей птицей.
В приоткрывшуюся дверь скользнула невысокая фигурка. Женщина была молода, но некрасива, известную всей Ласурии белизну кожи дочерей Севера портили мелкие веснушки, щедро рассыпанные по лицу и шее, ореховые глаза казались блеклыми. Вошедшая мельком взглянула на Рэйвин и вдруг бросилась поддержать её за плечи.
— Сейчас, Ваше Величество, сейчас...
Доведя королеву до скамьи под окном, женщина бросилась в угол комнаты, где стоял на столе графин с водой. Намочила собственный платок, вернулась, чтобы промокнуть нежное лицо в испарине. Рэйвин слабо шевельнулась. Вскинулась, пытаясь сесть прямо. С благодарностью посмотрела на помощницу.
— Я рядом, моя госпожа, — сказала та дрогнувшим голосом. — Я рядом...
— Фирона... — тихо произнесла та, — Фирона, дорогая, ты знаешь, что выбор приносит боль, но вдвойне больнее, когда выбора тебя лишают?
Та отвела глаза, поскольку знала не понаслышке.
Королева внимательно посмотрела на неё. У компаньонки княжеской дочери не было ни приданого, ни красоты, ни острого ума. Умение беззаветно любить нынче ничего не значило. Для всех, кроме Рэйвин.
***
Его Величество поперхнулся. Прокашлялся.