— Мы с тобой не с того начали, Рэйв, — хрипло сказал король, останавливаясь за спиной жены. Спиной, натянутой как струна, готовая вот-вот лопнуть. — Мы обманывались друг в друге — ты желала видеть во мне любящего мужа, я в тебе — покорную жену. Ни я, ни ты таковыми не были и не будем!
— Не будем... — эхом повторила королева и согласно склонила голову.
Тонкая шея, маленькая голова, увенчанная копной великолепных тёмно-каштановых волос. Его первенец, Аркей, унаследовал этот цвет — головёнка сморщенного орущего человечка уже при рождении была покрыта густыми тёмными волосёнками, вызвавшими у Редьярда целый шквал противоположных чувств — от умиления до брезгливости.
— Давай начнём заново? — он положил руку ей на плечо, и она вздрогнула — то ли от страха, то ли от омерзения. Что же он делал с ней всё это время, раз она не выносит его прикосновений?
— Я тебя не трогаю! — Редьярд убрал ладонь. — И больше не трону, ежели на то не будет твоего желания, обещаю!
Она вдруг обернулась так резко, что у него потемнело в глазах. Мгновение в выражении её лица надежда боролась с рассудком. И рассудок победил.
— Сейчас ты сядешь рядом со мной, Рэд, как то подобает добрым супругам, — негромко и абсолютно спокойно сказала она, — и расскажешь мне всё об этом ребёнке... Тогда мы вместе решим то, что ты один не можешь!
Король смотрел на эту хрупкую женщину сверху вниз и впервые со дня смерти отца не ощущал себя одиноким.
***
Матушку разбудили тёплые губы любимого. Она ответила на поцелуй, улыбаясь и не открывая глаза. Опустившийся рядом с ней на пол Кай потрепал преданно изображавшего подушку волкодава по загривку и поинтересовался у обоих:
— Без меня разгульничаете?
— Ой! — окончательно проснулась Бруни. — Я уснула? Ну, надо же! А сколько времени?
— Время ужинать, родная! Тебя ждут Туссиана и ещё несколько горничных. Они помогут переодеться.
— Но зачем?.. — начала было Матушка. И замолчала.
Привычка придворных переодеваться после каждого чиха не раз высмеивалась уличными труверами.
Кай помог ей подняться, засмеялся, когда она пошатнулась — голова закружилась от выпитого. Воистину, гаракенское оказалось коварным вином!
— У меня есть пьяная женщина! — прошептал принц на ухо невесте, разворачивая и прижимая её к себе. — И это так здорово!
Не отвечая, Бруни потянулась к его губам. Пресветлая, как, оказывается, она соскучилась по нему за эти долгие зимние дни и ночи! Жадно целуя, Кай подхватил её на руки и отнёс на диван.
— А как же горничные? — так же жадно отвечая, поинтересовалась Матушка.
— Мы быстро! — по-мальчишески улыбнулся принц.
Они, действительно, управились быстро. Лишь позволили себе полежать немного после, молча и счастливо улыбаясь, прижавшись друг к другу на тесном для двоих диване.
Затем Аркей поднялся, чтобы переодеться — слуги для этого ему не требовались, что Матушку несказанно порадовало. Она впервые посмотрела на его сильное тело взглядом собственницы и не собиралась позволять подобное ещё кому-то. Потому свежую рубашку подавала ему сама, и пуговицы на камзоле — ужин ожидался приватным, и принц не надел мундир — застёгивала тоже сама. Кай не мешал ей, кажется, наслаждаясь процессом.
— Тебе нужна гардеробная, — констатировал он, наконец, когда она, вытащив рукава его белоснежной рубашки из-под обшлагов камзола, расправила на них кружева.
— Мне не нужно ни единого помещения вне этой башни! — взглянув на него потемневшими глазами, промолвила Матушка.
Аркей улыбнулся и зычно крикнул в сторону двери:
— Войдите!
Спустя пару минут створку открыл Кройсон, впустил первую горничную Сузон и шестерых девушек, несущих завёрнутое в упаковку платье. Все семеро дружно, будто на показательных выступлениях, сделали книксен. Глазёнки младших служанок от любопытства блестели, как у мышат, учуявших сыр. Бруни чуть не рассмеялась, осознав эту ассоциацию, а заметив одобрение в глазах Туссианы, и вовсе воспрянула духом.
Сузон аккуратно поставила рядом с ней малиновые туфельки с золотыми пряжками. Хлопнула в ладоши. Девушки захлопотали вокруг платья, освобождая его из упаковки.
— Я подожду тебя в кабинете, — сказал принц и вышел.
— Что пили, моя госпожа? — помогая Бруни снять платье, шёпотом поинтересовалась Туссиана.