– Я отпущу Таю, – девушка приоткрыла в усмешке испачканные кровью зубы, – если ты пообещаешь, что не тронешь меня! Видишь, я назвала имя!
– Откуда я знаю, что ты не врешь? – спросила Вителья. Что-то в истории Альперта не давало ей покоя, что-то не состыковывалось. А сейчас, наконец, представилась возможность расставить все по своим местам. – Докажи мне!
– Чего ты хочешь, колдунья? – оскалилась демоница.
– Почему ты сказала, что Альперт виноват в случившемся с Таей?
Демоница засмеялась.
– Потому что именно он вызвал меня в тот вечер. Достал отцовскую книгу по демонологии и, балуясь, прочитал заклинание вслух. Он знал, что у него нет Силы, все ему так говорили. Но она проснулась именно в тот день и час. Видела бы ты, как парнишка удивился, когда я пришла на зов!
– Значит, никакого выброса энергии из-за его дара не было, а пожар в его доме и гибель родителей – не его рук дело?
– Это сделала я. Мне было скучно, я развлекалась.
Вителья услышала за спиной полный гнева вопль и обернулась. Альперт с безумным лицом бросался на невидимую стену щита, который удерживал его у стола. Затем снова повернулась к демонице и уточнила:
– Но почему ты не убила Таю, не завладев им самим? Он же тогда был слишком слаб, чтобы сопротивляться?
– Рано или поздно я добралась бы и до него. Но зачем он был мне нужен – слабый, неуверенный в себе подросток? В будущем из него получился бы прекрасный маг, которым гораздо интереснее было бы управлять! А как было забавно мучать его, используя сестру! О, нет, я специально оставила обоих в живых. Мы, демоны, не любим игры, которые быстро заканчиваются!
– Я клянусь тебе, – прохрипел Альперт, – слышишь, отродье, я клянусь, что найду вас всех и уничтожу! Именем Индари клянусь!
– Ты? Слабак…
Издевательская улыбка увяла на губах демоницы. Она с ужасом смотрела на иглу, которую Вителья всадила в центр ладони Таи.
– Ты… давала слово! – прошептала демоница.
– Я никакого слова не давала, – отрезала волшебница, наблюдая, как чернеют капли крови, брызнувшие из ранки. Как от иглы начинаются разбегаться черные прожилки, захватывая ладонь, кисть, руку…
Разрывающий душу вопль умирающего демона потряс больницу Святой Евгесии до основания. Тая обмякла на руках у Дробуша, напоминая измазанную в крови тряпичную куклу.
– Дробуш, положи ее, быстро! – приказала Вита. – Нужно остановить внутреннее кровотечение!
Вырвиглот бережно опустил девушку на пол. Вита протянула к ней руки и начала диагностику.
Альперт Попус без сил упал на стул и закрыл лицо руками.
Пробираясь сквозь толпу, Бруни думала о том, сколькими чудесами обязана своему мужу. И о том, как сильно любит его, надежного, немногословного, родного… А потом она увидела себя и остановилась от неожиданности, ведь одно дело смотреться в зеркало, а совсем другое – наблюдать за ожившим отражением.
Принцесса Брунгильда лениво поправила локон, выбившийся из прически, и вновь застыла изваянием рядом с Аркеем. У нее, у настоящей Бруни, никогда не было таких уверенных, полных силы движений, такой царственной осанки! Но сейчас, разглядывая Ники в своем обличье, она подумала, что именно так должна вести себя королева.
Архимагистр чуть повернула голову в ее сторону, и Бруни поняла, что обнаружена. Спустя мгновение она увидела свои руки, чудовищный перстень на одном из пальцев, полы своего плаща, мыски сапожков. Шагнула вперед, встала рядом с мужем и взяла его за руку.
Аркей удивленно повернул голову. Он так и не заметил подмены, но разглядел что-то такое в ее взгляде, отчего его лицо засветилось радостью и любовью. В единый миг исчезли толпа и шум, серое небо, бубнеж Главного священнослужителя, возносящего молитву Индари рядом с накрытым алым бархатом возвышением, на котором лежали, взблескивая алмазами, королевские венцы: после молитвы их должны были отвезти на площадь строительства храма для церемонии. Бруни наяву слышала Аркея, который, как и во время их свадьбы, клялся ей в верности, и безмолвно отвечала всей силой своего сердца, зная, что и он слышит.
Священник замолк. Аркей сжал пальцы Бруни и повернулся к Виньогрету.
– Ваше Подгорное Величество, – сказал он, – место, где будет проходить коронация, обещает стать святыней для всего Тикрея, а Храм Единых Богов будет оплотом веры для наших народов. В вашей стране вы, Ваше Величество, являетесь главным священнослужителем Братьев-Близнецов. Могу ли я просить вас помолиться им о благоденствии Ласурии, о мире для Тикрея и о нашем спокойном царствовании?
Редьярд за его спиной одобрительно крякнул.