Атрон дернул повод, остановив коня, и тоже повернулся в ту сторону. И вдруг закричал смешным баском:
– Эй, малявка, а ну стой! Стой, не беги на кромку!
Из-под белого пушистого меха на него глянули неожиданно темные глубокие глазенки, полные озорства. Девчушка, укутанная в меха, не послушалась – ступила на обрыв, с интересом посмотрела вниз, на быстро бегущую, укутанную паром, воду. Под дружный крик ужаса нянек снег под ее ногами осел, и она полетела в реку.
– Вот Аркаешева дочь! – как взрослый выругался мальчишка, бросил повод и побежал к берегу, на ходу снимая куртку.
Яростный, хоть и подмывало смыться, чтобы заставить пацана побегать за собой до ночи, порысил следом.
Намокший мех шубки уже утащил девочку на дно. Ледяная вода ожгла кожу мальчишки так, что у него перехватило дыхание. Стиснув зубы, он нырнул, шаря руками в поднявшейся со дна мути до тех пор, пока не нащупал полу одеяния. Потащил наверх, чувствуя, как сводит мышцы от холода. Вынырнул, глотнул воздуха, поволок утопленницу к низкому берегу, откуда прыгал. На воду упал повод… Яростный стоял у самой воды, делая вид, что он тут не при чем.
Бросив на него благодарный взгляд, мальчишка схватился одной рукой за повод, другой за девчонку, и гаркнул:
– Н-ну, пошел! Пошел!
Жеребец принялся осторожно отступать, вытаскивая его из реки. Наверху, на обрыве, в голос выли две няньки, а третья закричала:
– Парень, вези ее прямиком во дворец князя, не то замерзнет! А мы следом поспешим!
Атрон согласно кивнул. Стащил с девочки намокшую шубейку, подхватил со снега свою куртку, укутал худенькое тельце, перевалил через лошадиную спину, ловко оседлал коня. Духи Ветров свидетели – князь прикажет высечь за то, что сел на его любимца, ну да Индари с ним! Это если еще сам Яростный не сбросит! Но к удивлению всадника, конь стоял смирно, а едва мальчишка сел, сжимая коленями его бока – всхрапнул и помчался к городским стенам.
От тряски из горла девчонки полилась вода. Она прокашлялась и заревела.
– Тихо, дура! – от холода голос у Атрона почти совсем пропал.
Он крепко держал спутницу, чтобы не сползла с лошадиной спины, и под его рукой она затихла. Несмотря на неудобное положение, повернула голову, облепленную темными, почти черными, волосами, и он снова поймал взгляд ее глаз. Испытующий, глубокий взгляд.
Яростный ворвался в открытые ворота, промчался по улицам и узким мостам. Процокав копытами по подъемному мосту, ведущему в древнюю резиденцию Морингов, стал как вкопанный во внутреннем дворе. К нему уже бежала стража.
Сильная рука стражника стащила мальчишку на землю, привычно поднялась – дать оплеуху негоднику, посмевшему оседлать княжеского любимца.
– Нет! – вдруг хрипло произнесла девчонка и закашлялась, выплевывая остатки воды.
– Пресветлая! – ужаснулся стражник, скинул с плеч подбитый мехом плащ, завернул в него девчонку и помчался внутрь замка так, словно за ним гнались полярные волки.
– Эй, парень, иди-ка в караулку покамест, – позвал мальчишку второй стражник.
– Но конь… – осипшим голосом произнес тот. – Я за него отвечаю.
– Вон с конюшни бегут. Иди давай, а то околеешь!
У маленькой печурки, стоящей у стены караулки, мальчишку начала бить сильная дрожь. Он уже плохо соображал, что происходит – кто-то сунул ему в руки кружку с дымящимся напитком и резким запахом алкоголя, кто-то тряс его, раздевал, растирал ноги, уже потерявшие чувствительность…
– Где он? – послышался властный голос.
– Вот, мой господин!
– Перенесите его в княжеские покои! Целитель Гаркест уже там, осматривает княжну.
– С ней все в порядке?
– Слава Пресветлой и Духам Ветров – все! Испугалась только сильно.
– Как же так вышло, а?
– Кончайте разговорчики!
– Есть!
Атрона куда-то несли, а ему казалось, он парит по воздуху, а рядом летит большая белая птица, заглядывая ему в душу темными, полными озорного лукавства глазами…
…Его Светлость резко выдохнул и проснулся. Несколько минут бездумно смотрел в высокий потолок, укрепленный мощными балками, затем повернул голову. Стакан с талой водой стоял на тумбе рядом с кроватью – Тиона, бывшая нянька Рейвин, которую он, став наместником, сделал своей экономкой, ставила его для герцога с ночи. Поскольку в покоях герцога топили только в самые лютые морозы, вода была ледяной, и глоток ожег горло, приводя Атрона в себя. Прошлое – отвратительная вещь! Оно приходит, когда не зовешь, и не уходит, если гонишь.