Иногда я благодарю Бога за то, что у меня прекратились менструации задолго до всей этой — как там она сказала? Траханой муры. Как, ради всего святого, молодые женщины ухитряются справляться каждый месяц? Впрочем, как ухитряются справляться вообще все•••
В два часа ночи, когда я вроде как провалилась в неэдоровую дрему, я услышала громкую рок-музыку — она неслась откуда-то из нижних квартир.
У них, должно быть, плеер для дисков на батарейках. У Джи и ее друзей, у ее пария. Стью.
Годы назад я ненавидела громкую музыку, особенно в неурочные часы. Хотя Кен, умеющий быть таким
саркастичным, только радостно храпел бы под этот грохот. Но вчера ночью музыка согрела меня. Правда, согрела.
Эти молодые люди живут в Башне. И они — не из тех. Они все еще люди. И — я не совсем одинока.
Конечно, я подумала — господи, их же слышно на мили вокруг. Это же как маяк. И они наверняка запалили огонь, жутко опасный, и зажгли свечи, не подумав о ставнях, не задернув даже занавески, — я-то всегда добросовестно это проделываю.
Но часть моего разума просто отметала все эти упреки.
Огней все равно много повсюду, костров и пожаров. Может, этого не заметят.
Я лежала в своем коконе из одеял и постепенно расслаблялась, ноги стали горячими, будто их поджаривали, хотя бутылки и остыли. Мысли перестали цепляться друг за друга. А потом я уснула и в снах уже не пыталась отыскать мужа, который где-то изменял мне, или упрямо выживал где-то, или лежал где-то мертвый, во веки веков аминь. Или
всего лишь ниже на лестнице мертвый. Мертвый дважды —
разлагающийся и воняющий.
И я проспала все утро, кажется, без снов. Лучшая ночь за многие месяцы. Или за годы. Возможно, с тех пор, как мне было ie.
Дорогая Лаура.
Примерно через минуту после того, как я проснулась, я вспомнила музыку и ударилась в панику. Я нюхала воэдух, ловя запах дама. Огонь! Они же могут спалить эту чертову Башню дотла! Однажды это уже чуть не случилось, но Кен и Родж спустились и все уладили. А сейчас эдание такое сырое, протекающее, тут полно настоящих бассейнов: трубы-то полопались. Так удастея ли пожару овладеть домом?
В любом случае дымом в настоящий момент не пахло.
И я была все еще жива — насколько могу судить, конечно.
Я кипятила себе чай, что обычно занимало около двадцати минут, когда она постучала.
Я знала, что это она. Кто ж еще. А потом раэдался ее голос.
-Миссис Соседка, — поэвала она игриво, — только не дергайтесь. Я собираюсь бросить кое-что на ват балкон.
Я дернулась. Я так дернулась, что потянула спину, что мне совершенно ни к чему, —и застыла, ошеломленная и перепуганная. Ч^о она бросит? Зачем?
— Я вернусь днем. Около полудня, если у вас есть работающие часы. Когда солнце будет прямо над головой.
И все. Я услышала ее легкую удаляющуюся поступь.
Я присела на корточки, съежилась, а минут через пять что-то стукнуло снаружи, за окном, с которого я еще не сняла ставни, — мне хватало света свечи, на которой я готовила чай.
Я услышала, как упала на мой балкон эта вещь, но не вышла посмотреть. Однако через полчаса мне пришлось открыть окно.
Снаружи, возле холодильника, лежали две плитки шоколада. От Грина и Блэка21. Мой любимый.
Я стояла, глядя на шоколадки, разинув рот, потом распахнула балконную дверь и схватила их.
А потом я сидела, держа плитки на коленях, и плакала. Я плакала над двумя шоколадками. Словно только что нашла двух эаблудившихся котят или потерявшегося ребенка, которого никогда не хотела и не пыталась завести.
Но я же говорила, кто я, верно? Рут, противоестественная сумасшедшая.
— Спасибо за шоколадки, — скаэала я, когда она появилась снаружи, сразу после I2 по старым механическим часам Кена, которые он отчего-то оставил, уходя, и которые все еще тикали. — Ты можешь себе поэволить дарить их?
— Ну конечно. Я подумала, они вам понравятся.
— Могу ли я предложить тебе что-нибудь взамен? — спросила я. — Но только на этот раз. У меня не так уж много запасов.
— Ну что вы, — скаэала она. — Я же не для этого ...
— А яля_ чего? — Я стояла у холодильника на коленях, подложив под них диванную подушку, а она, на этот раз сидя, смотрела на меня через брешь поверх оставшихся кирпичей.
— Ох, просто так. — Она качнула головой так спокойно — тебе бы понравилось. Даже ее профиль походил на мой, до того как мой нос эаострился,