— Подключить меня к командирам взводов, — скомандовал он.
Через связь он начал отдавать команды, наблюдая через монитор за движением машин, желая вывести танки обратно на марш и вернуться. Он об этом доложил генералу, тот сделал запрос в штаб, но получил приказ двигаться в прерёд. Пришлось подчиниться. Взревели дизели и тяжёлые машины продолжили свой путь. Зомбы ушедшие от армады, услышав, как танки завели моторы, остановились, как будто обдумывая происходящее, потом повернули обратно и двинулись за армадой следом. Боевые машины поехали дальше везя на броне зомби и уводя за собой других. Двигались пока не кончилось топливо. Огромное количество бронетехники застыло посреди поля окружённое плотной массой заражённых. Генерал запросил помощи у центра, пообещали обязательно помочь. Зомби, слыша внутри бронемашин голоса с копошением, не собирались никуда уходить. Через сутки рация замолчала. Ещё через сутки в генеральском броневике в беспамятство от обезвоживания впал водитель. Видя такое дело, сам плохо соображавший от жажды генерал, достав пистолет открыл дверь тигра и выскочив наружу с криком «Ёб вашу мать!» начал стрелять в окруживших его бешеных. Когда его свалили с ног и даже укусили пару раз за левую руку, которой он закрыл лицо, генерал приставил пистолет к подбородку и выстрелил. Пуля прошла снизу вверх влево вылетев ниже виска. Его ещё немного покусали, но учуяв начавшееся заражение в остывающем теле, бросили это дело. Через пару часов генерал поднялся с земли. Высший офицерский чин огляделся по сторонам бельмами своих глаз, потом увязался за небольшой группой бешеных слоняющихся между вставшей бронетехники. На третий день, обезумевшие от жажды танкисты стали вылезать из машин (они пытались отстреливаться), но тут же были заживо съедены находившимися там и терпеливо ожидавшими ходячими, среди которых был замечен генерал.
Глава 2
«Полярная Звезда»
Летели уже больше трёх часов. Некоторые пассажиры спали в разложенных креслах, другие собравшись в голове самолёта, смотрели фильм на небольшом жидко-кристаллическом экране, висящем возле кабины пилотов, слушая звук через наушники. Фильмы на борту были только научно-прикладного направления, инструктивные и специализированные целевые, предназначенные для пересмотра с целью освежить в памяти уже изученный материал. Но людям, смотрящим сейчас эти фильмы, в данной ситуации было всё равно что смотреть, главное отвлечься. За зрителями, развалившись в креслах, сидели руководители подразделений центра в полголоса общаясь между собой.
— Как вы думаете, как скоро мы сможем победить эту заразу, если вообще такое возможно? — спросил вирусолог у Дмитрия Сергеевича глядя на меняющиеся в экране картинки, как раз шёл фильм о вирусах.
— Виктор Николаевич, всё возможно. Если мы все, всё человечество, лучшие его умы сплотимся против этой напасти, то я думаю одолеем и по моим предположениям скоро.
— Да, промедление смерти подобно. В прямом смысле, — вирусолог поёрзал в кресле устраиваясь поудобнее. — Что-то долго летим, — сказал он посмотрев в иллюминатор, за которым раскинулась заснеженная лесостепь. — Недавно были в лете, а здесь уже зима, — заметил Семакин.
— Мы пролетаем границу так называемого полюса холода. Сейчас здесь почти зима, — подал голос с переднего кресла генетик. — База находится от Шикши предположительно в четырёх часах лёта, всё зависит от ветра. Скоро прибудем, осталось немного.
Вскоре у пилотов Тушки запросили, кто они и куда летят.
— Мы борт сто двадцать три. Спец.рейс. Код Химера. Направляемся на приарктическую станцию «Полярная звезда», — ответил командир воздушного судна.
— Сто двадцать третий, встречаем, — послышался искажённый динамиками голос диспетчера. Из-за изменения он казался не живым, механическим что в данной ситуации добавляло жути к реальности.
В безоблачном небе появился МиГ-29 и пристроившись рядом с самолётом сопроводил до самой базы, после чего улетел в западном направлении. Авиалайнер благополучно сел. Подогнали трап, по которому спустились наши путешественники. Их уже ждали столпившиеся возле небольшого здания люди, половина встречающих были в военной форме. Прибывшие пошли к группе встречающих. На большом аэродроме на стоянках стояли несколько вертолётов и среднемагистральных самолётов, были как же боксы и ангары для аэродромной техники. В стороне от диспетчерской вышки ярко-красного цвета находились круглые серо-голубые резервуары с горючим. На самой базе размещалось с десяток жилых и хозяйственных строений, выкрашенных белым одноэтажных зданий с плоскими крышами, визуально казавшимися приземистыми. Здесь всё, кроме диспетчерской вышки и баков с горючим, было покрашено белым. Работники арктической станции начали выгружать оборудование из прилетевшего самолёта, перекладывая и закрепляя его на нескольких специальных погрузочных санях, прицепленных друг за друга к небольшому тягачу на шкивах. После приветствий вновь прибывших отправили в жилой блок для расселения. Пришлось прежним обитателям уплотняться, так как людей на базе прибавилось. Зато здесь было всё для комфортного проживания, тёплые туалеты, горячая вода, душ и даже небольшая баня. Дмитрий Сергеевич отказался от послеперелётного отдыха и потребовал, чтобы ему прямо сейчас показали производственные помещения, мотивируя тем, что время не терпит отлагательств, каждый час эпидемия захватывает новые территории. Его повели в низкое здание с маленькими окнами, то самое, куда повезли на санках доставленное ЦИКЗовцами оборудование (ЦИКЗ Центр Исследований Карантинной Зоны). В сопровождении майора и двух гражданских, профессор прошёл через шлюзовый тамбур внутрь строения. Проследовав через узкий коридор они оказались в производственном помещении, где на большой площади стояло всё мыслимое, с технической точки зрения, фармацевтическое оборудование для производства лекарственных препаратов. Посередине цеха, за стеклянной перегородкой образовывающей квадрат, находилась лаборатория ОТК. Пройдя в испытательный бокс, размещённый рядом с участком центрифуг, профессор не увидел клеток для испытуемых. На вопрос, почему нет испытательных ячеек, ему ответили, что не было никаких указаний по поводу изделий для подопытных. При дальнейшем осмотре подсобных помещений Дмитрий Сергеевич сделал замечание, что нужно выделить место для содержания заражённых людей и попросил обустроить загон для них.