Наталья рассеялась вместе с ним. Встречающие и вновь прибывшие на секунду замолчали повернув головы в их сторону.
— Я вижу контакт налаживается, — произнёс Дмитрий Сергеевич. — Наташа, собрание в семь вечера. Не забудьте.
— Хорошо, — кивнула Селезнёва.
В девятнадцать ноль ноль в здании штаба собрались ведущие специалисты по проекту "Химера" и группа лингвистов. Все расселись за длинным столом положив перед собой принесённые блокноты. После вступительного слова речь держал Дмитрий Сергеевич.
— Я надеюсь что вновь прибывшие в курсе для чего они здесь? У нас есть предположения, что нечто находящееся внутри заражённых, является иной формой жизни. Так как их ДНК не совпадает с нашим, есть мнение что они из другого мира. И есть подозрения что это нечто имеет какую-то степень разумности. И мы с помощью вас по возможности хотим решить этот сложный вопрос и наладить контакт с этими существами.
— А если это просто паразиты и у них интеллект как у ленточного червя? — задал вопрос Дегтярёв. — Возможно это было занесено из космоса, например метеоритом.
— Может быть, — согласился Дмитрий Сергеевич. — Тогда мы узнаем точно, разумны они или нет.
— Какие сроки выполнения заданий? — поинтересовался руководитель лингвистов.
— Сроков как таковых нет. По возможности как можно быстрее. У вас есть какие-нибудь намётки?
— Запланирована серия из десяти опытов. Если они разумны, хотя бы в пределах собак или кошек, то мы сможем это выявить. Если нет, то дальше… — Дегтярёв замолчал и задумчиво начал что-то чиркать в своём блокноте.
— Вы свернёте эксперименты? — спросил Дмитрий.
— Возможно, — ответил Василий Юрьевич не отрываясь от писанины. — Вы столкнулись с очень странным феноменом. И если это внеземное, то за десять смен мы вряд ли выявим разумность, — Дегтярёв оторвался от блокнота. — Опыты мы приостановим, но деятельность не прекратим. Наши наработки будут исчерпаны. Нужно будет искать другие подходы. Когда начинаем?
— Можем уже завтра, — ответил профессор.
***
Утром следующего дня шесть лингвистов и их руководитель собрались в седьмом блоке. Так же там присутствовали Дмитрий Сергеевич Дроздов и Виктор Громов. Учёные настроили аппаратуру, приготовили записи. В восемь ноль ноль начался эксперимент. Всё в рамках регламента. В бокс завели заражённого, посадили на стул, привязали. Повесили датчики.
— Это и есть действие Беллерофонта? — спросил Дегтярёв с интересом разглядывая бешеного.
Дроздов кивнул. — Действие препарата прекратится через пол часа, — сказал он. — Тогда вам можно будет начинать.
Прошло пол часа. Руководитель лингвистов включил внутренний микрофон. — Приготовиться. Сейчас мы прогоним тестовую серию звуков разных частот и посмотрим на реакцию подопытного. Потом человеческую речь, по одному приветствию на разных языках, — произнёс Василий Юрьевич.
— И сколько языков? — поинтересовался Дмитрий Сергеевич.
— Семь тысяч плюс сорок искусственных, — ответил Василий Юрьевич.
— Искусственных типа эсперанто? — полюбопытствовал Виктор.
— Да, — кивнул Дегтярёв.
— Долго будет длиться запись? — спросил Дмитрий Сергеевич.
— Семь часов сорок минут, — ответил Василий Юрьевич.
Лингвисты включили тестовую запись. Зомби среагировал практически на весь диапазон.
— Поразительно! — воскликнул Василий Юрьевич. — Он слышит всё. Но такое не возможно?
— Почему? — поинтересовался Дмитрий Сергеевич.
— Слуховой аппарат человека способен воспринимать диапазоны от двенадцати Герц до двадцати тысяч Герц и то в лабораторных условиях с идеальным слухом. А тут… Я поражён.
— Может он воспринимает кожей? — предположил Виктор.
— Вполне возможно, — произнёс Дегтярёв. — Продолжим. Включайте приветствия, — отдал распоряжение Василий Юрьевич.
Запись не выключали даже на перерывы. Лингвисты работали без остановки подменяя друг друга. Приборы фиксировали все изменения. В начале шестого смена закончилась.
— Ну как? — устало поинтересовался Дмитрий Сергеевич у Дегтярёва.
Василий Юрьевич потёр опухшие глаза. — Похоже что никак. Надо отдать нашим теоретикам на расшифровку. Был короткий всплеск, отклик в мозгу на приветствие на русском языке. Но это объяснимо, подопытный знал русский.
***
Вечером Павел пригласил Наталью на свидание в солдатскую столовую. Столовая уже была закрыта, но молодой человек выпросил ключ у интенданта подкупив его пол-литровкой водки. На свидание он взял бутылку красного вина, немного фруктов, которые привёз с собой, шоколад и увесистый кусок копчёной осетрины вытащенный из своего полярного пайка. Всё это Павел выложил на стол накрыв белой скатертью. В столовую вошла Селезнёва. Парень подошёл к ней и галантно взяв её под руку провёл к столу.
— Классное место, — сказала Наташа снимая шубку. Павел помог ей, повесил шубу на спинку и отодвинул стул.
— Прошу мадам, — сказал он.
— Спасибо, — ответила Наталья присаживаясь на отодвинутый Павлом стул. — Романтично.
— Простите, но в ресторане мест не было, — сказал Павел садясь напротив.
— Ресторан? Так его на базе нет! А, вы так пошутили, — засмеялась девушка. — Я не про это. Сейчас мы в Арктике на краю земли, вот романтика.
— А кругом бродят полярные медведи. Что будете пить? — поинтересовался он у дамы.
— А что есть? — полюбопытствовала Наташа задорно улыбнувшись.
— Есть компот или кисель, — весело ответил Павел.
— Давайте компот, — засмеялась Наташа.
Павел скинул скатерть. У Натальи от неожиданности глаза округлились.
— Вот это да. Я фруктов сто лет не видела, — она потянулась к мандарину. — Можно?
— Конечно, — кивнул Паша.
Наташа взяла цитрусовый, надавила ногтями на кожуру и отодрала оранжевый кусочек кожи. Мандарин начал источать дурманящий запах знакомый с детства. Павел открыл вино и разлил его по обычным стаканам. Фужеров в столовой не было.
— Наталья, давайте выпьем за встречу. Хотя я сам москвич не даже рассчитывал на случайную встречу с вами в городе… А здесь, действительно на краю земли… — сбивчиво начал тост Павел.
Наталья видя его волнение подняла стакан со словами. — За встречу, — и чокнулась с Пашей.
Они отпили понемногу.
— Как вы здесь оказались, — полюбопытствовал Павел.
— О, это длинная история, — ответила Наташа. — Я начала работу с эпидемией в зоне карантина.
— В самом Сосновогорсе, — поразился Павел.
— Да, — кивнула Наталья. — Была заведующей первой мобильной лаборатории.
— Страшно было?
— Очень. Особенно ночью. Больные ведь не спят. Вечерами они приходили к моблабу и бродили вокруг выдавая страшные звуки. Утром мы включали отпугивающие аэрозоли, а после выходили для сбора материала.
— Почему же вы не пускали аэрозоли ночью, — удивился Павел.
— Газовые смеси были в ограниченном количестве, поэтому мы не шиковали, — улыбнулась Наташа. — Конечно нам бы прислали ещё. Но мы заказывали только самое необходимое. Доставка нам производилась грузовым беспилотником. Понимаете Павел, один баллон газа весит пятьдесят килограммов и практически занимает всё место в багажном отсеке. Кроме баллона больше ничего отправить было нельзя. Да и лишний раз привлекать больных к нашей лаборатории тоже играло свою роль. По нашим наблюдениям инфицированные запоминали места постоянной активности и скапливались там. В исследовательском центре, который находился тоже в Сосновогорске, нам дали понять, гонять беспилотник и тратить ресурсы без острой на то необходимости не стоит. Ещё мы вели наблюдение местности через шесть дронов закреплённых за нашим моблабом. Это были тяжёлые квадрокоптеры военного назначения. В воздухе находилось постоянно три беспилотника и три стояли на подзарядке.
— Как же вы подзаряжали коптеры?
— Беспилотники подзаряжались сами, — ответила Наталья. — Для них была установлена специальная станция на территории исследовательского центра. Там же проводилось их техническое обслуживание.
— Я слышал, что мониторинг не помог. Как же вы проморгали движение скоплений? — поинтересовался Павел.