— Как я вообще могу довериться ему в таком щекотливом вопросе Откуда ему знать, как надо… что надо делать, — Даниил снова поднял глаза и тихо признался, — У меня никого не было. Никогда.
— Но он знает! И умеет! — Воскликнул Глеб.
Всеволод оборвал умряка жестом и обратился к надсу.
— А мне ты поверишь, если я скажу, что он, действительно, знает что к чему лучше некоторых сородичей
— Да откуда!
И Всеволод рассказал, что произошло с Санькой в день их знакомства с умряками.
— Как бы там ни было, те парни понятия не имели, кто он. И это значит, обхаживали и готовили как обычного человека. Так что Санька на свой шкуре прочувствовал что, куда и как, можешь не сомневаться.
Даниил долго молчал, потом резко выдохнул и поднялся
— Пойду я.
— Он у тебя, что ли
— У подъезда караулит. Я потому сюда и свернул, не хотел сталкиваться.
— Нужно чаще говорить, даже если он сам молчит, — попытался дать совет Глеб, — Он соображучий, на самом деле. Все слышит и все понимает.
На что надс коротко кивнул и вышел.
— Думаете, все будет нормально — Впервые вставил реплику всерьез обеспокоенный Антон.
— Кто не рискует, тот не пьет. Вот если бы я в свое время не рискнул с Русланом, мы могли бы и не пережить вторжение. Ладно, теперь с вами. — Встряхнулся Всеволод и с интересом посмотрел на сына, — не хочешь дать Пашке шанс и хотя бы поговорить с ним по-человечески. Мы с Русиком все равно отбываем на дежурство. Квартира свободна.
— По-человечески — Умряк бросил косой взгляд на подобравшегося пограничника. — Но я же не человек.
— Глеб, — укорил Всеволод.
— Ну, если ты так настаиваешь…
— Не надо давить. Да, настаиваю, даже приказываю. Так пойдет
Глеб кивнул и встретился взглядом с Павлом. Тот молча поднялся и выгнул бровь. В глазах пограничника отразилась та же решимость, что мелькнула во взгляде умряка. Нашла коса на камень. А дальше-то что
В дверях кухни они неожиданно столкнулись с Русланом. Тот выглядел раздосадованным, но посторонился и пропустил обоих, прежде чем войти самому. Одного косого взгляда умрюнца хватило Антону, чтобы сориентироваться и, сославшись, на необходимость вернуться к исполнению должностных обязанностей, слинять обратно в мужской зал. Всеволод приглашающим жестом хлопнул ладонью по колену, широко улыбнувшись напарнику. Тот фыркнул, но подошел и сел точно так же, как сделал недавно Глеб. Только в отличие от умряка Руслан мог себе позволить обнять Всеволода в ответ и крепко поцеловать, воспользовавшись временной уединенностью.
— Ты чего такой сердитый — Весело спросил у него охотник, слизывая кровь с нижней губы, которую умрюнец прикусил в порыве чувств.
— Что без меня было
— Хочешь, чтобы я пересказал Ну, уж нет! — Запротестовал Севка, — Ты сам все мог прекрасно слышать.
— При работающих фенах — Наигранно возмутился Руслан, но уже не выглядел таким обделенным вниманием, как в первый момент.
— Не прибедняйся. Зато у меня точно есть в закромах такое, о чем ты еще не в курсе, но, наверное, не отказался бы узнать, — заинтриговал напарника охотник.
В итоге получил еще один страстный поцелуй, после чего поймал себя на том, что всерьез размышляет, как бы поделикатнее завалить Руслана на небольшой кухонный столик. Будь они у себя дома, можно было бы обойтись без деликатности, но сейчас они вроде как в гостях… черт! Всеволод вовремя очухался и даже головой встряхнул. После чего поспешил отвлечься на разговор, даже не дожидаясь дополнительных уговоров со стороны умрюнца.
— Вчера, когда мы пили в Борисенком в любимом женькином баре, к нам присоединился Игорь.
— Почему ты сразу не сказал — Заволновался Руслан.
— Да, все нормально. Это был типичный мужской разговор, с поправкой на всю абсурдность нашей нынешней жизни, только и всего.
— А почему нас с Леркой не позвали
— Ну, знаешь, Львова там тоже не было.
— И о чем же вы говорили — Руслан выглядел насупившимся, но Всеволод интуитивно чувствовал, что нет в нем серьезной обиды. Умрюнец просто флиртовал. Научился-таки! Хотя, как сказал Игорь, дурацкое дело нехитро.
— У твоего папани проблемы с твоим отчимом.
Руслана от такой формулировки аж перекосило.
— Не называй его так!
— Игоря отцом или Арсений отчимом
— Обоих. Это же глупо звучит, разве не понимаешь
— Неа.
— Ты дразнишься! — Возмутился Русик.
— Не без этого, — легко подтвердил его догадку Всеволод.
— Нам еще вместе дежурить, — подчеркнуто невинно напомнил ему умрюнец.
— И что Разве ты позволишь какому-нибудь залежалому зомбяку порвать отца твоих детей
— Нет, конечно, я сам его порву, как тузик грелку.
— Ты знаешь, как я тебя обожаю
— Неа. Так что там у Игоря с Арсением Опять проблемы
— Не совсем. Но я тебе скажу, что чисто мужской разговор, знаешь ли, подразумевает некую долю интимных подробностей, так что…
— С сексом у них все хорошо, — авторитетно заявил Русик, так что Всеволод тут же задался вопросом, он откуда знает. И получил ответ — Мирон регулярно слышит, как они спевают. В песне соврать у людей никогда не получается.
— Да, не повезло мужикам, — хмыкнул на это Всеволод и резко посерьезнел. — Он волновался насчет Клавдии. С одной стороны Арсений сам его убедил сделать ей ребенка, пусть тот и будет выглядеть как типичный цыганенок, но Игорь усомнился, что сам Львов сможет легко простить ему подобную измену. Поэтому ему нужно было наше с Женькой мнение.
— И что вы ему сказали
— Что им с Арсением надо больше доверять друг другу и чаще разговаривать в открытую. Нам, конечно, проще, вы с Леркой ундинки и по физиологическим аспектам не можете претендовать на ведущую роль, но у Львова с Игорем равноправие, поэтому обоим так трудно поймать момент, когда нужно настоять на своем, а когда лучше уступить к обоюдному удовольствию.
— Ну, так что, будет у Клавы ребенок
— Думаю, что да. Мне показалось, что нам вдвоем удалось его убедить. Из бара он вышел вроде бы просветленным.
— Ладно. Я расспрошу его сегодня на охоте.
— И мне потом расскажешь, что узнал — Прищурился на напарника Велесов.
— Ну… — протянул тот игриво, — ты же мне рассказал Баш на баш получается.
До подъезда Глеб и Павел шли молча, только иногда косились друг на друга. Начать разговор никто так и не решился, пока за их спинами не захлопнулась тяжелая, стальная дверь. В обманчивом уединении подъезда, они начали подниматься пешком по лестнице — Глеб не признавал лифты, — вот тогда-то Павел и нарушил напряженном молчание.
— Я втрескался в парня, когда мне исполнилась пятнадцать. В лучшего друга. Решил, что схожу с ума. Отцу сказать не мог, он же у меня… сам знаешь. Военком и все остальное. Не тот, кому можно так просто признаться. Так что пришлось выплывать самому. Попросился в военное училище, чтобы мозги были заняты учебой, а тело изнурительными тренировками. Отец, конечно, обрадовался. До этого я всем говорил, что ни за что не стану военным, хотел быть надсом при каком-нибудь охотнике. С моей врожденной наблюдательностью получилось бы, все говорили. Но пришлось менять планы.
Глеб молча топал по ступенькам впереди него и, самое обидное, что даже после начала доверительной речи пограничника, не затормозил. Павел грязно выматерился, отчаянно жалея, что рискнул открыть душу. Но продолжил подниматься по ступенькам вслед за умряком. Упертый.
Глеб замер возле двери, достал из кармана ключи. Звяканье ключей в замке отрезвило.
— Скажешь, что-нибудь — Зло выплюнул ему в спину Павел, — Получается, что я тоже изначально не натурал, верно
И Глеб его поразил, потому что все так же не оборачиваясь сказал
— Я ближе к упырям, но все равно не совсем такой. Как и ундинам, мне не нужна смазка.
Павел моргнул и по инерции перешагнул порог квартиры вслед за умряком. И тут же оказался вжат спиной в захлопнувшуюся дверь гибким, требовательным телом. Глеб с таким рвением наскочил на него, что пограничник был вынужден подхватить его под бедра. Умряк быстро сориентировался и обвил ногами талию мужчины. Поцелуй был таким жестким, что перед глазами заплясали цветные пятна.