У моста Патона виднелась автомобильная развязка, но далеко, и нельзя было сказать, что там происходит.
Пихточки вдоль обочины здорово пахли хвоей. Бледный Пантюхин сел на траву и вытянул ногу:
— Всё, я не ходок.
— Может снимешь ботинок посмотришь, что там? — спросила Ира.
— Ну я чувствую что там. Кровь, хоть я замотал тенниской. Хорошо что диггеры футболку еще дали, а то ходил бы… Светил обнаженным торсом!
Посмотрел на эстакаду.
— Если там хреново, не знаю, что делать.
— Вообще и в лучшие времена Дружбы вечно стоит в пробке до Лыбедской, даже до Демиевки. Как мы пойдем? Прикинь если там была пробка, то машины всмятку, когда уехать пытались, и толпа зомби.
Пантюхин почесал голову:
— Да, идти так до Демиевки или Лыбедской, а потом к Протасову яру как-то… Сумасшедшенько. Знаешь, что мне сейчас хочется?
— Нет, — Ира поглядела на него внимательно.
— Хочу сидеть, надувать щеки и делать — пххх. Это самое полезное, что могу предложить.
— Надо выработать варианты. Если не получается один, следуем другому. Допустим, нельзя перейти бульвар Дружбы народов.
— Пххх.
— Сворачиваем в парк Примакова, идем по набережной вдоль моста, что там дальше по берегу будет?
— Дай подумать. Выдубицкое озеро, а наверху Зверинец, ботсад.
— А если иначе? Если перевалить по склонам гору с Родиной-Матерью?
— Ну мы окажемся у перекрестка, там можно либо по Дружбы пилить, или по Старонаводницкой мимо Царского села, Междужопье короче, ну или вверх идет такая крутая улица к Лавре. Лаврская! Погоди. Между Старонаводницкой и Дружбы есть тоже довольно дикая местность, большой горб, но там Зверинецкое кладбище.
— Я так понимаю, что нам главное держаться зарослей и закоулков, чтобы зомби нас не видели. Обрати внимание — все мертвецы так сказать свежие. Не как в фильмах ужасов, что вот восстали на кладбище от какого-то газа. Скелет ходить не будет, у него мышц нет.
— Да эти тоже, которых мы видели, ходить не должны. Физиологически.
— Отдохнул? — спросила Ира.
— Нет. Как думаешь, диггеры спаслись?
— Кажется, Жук успел спрятаться в люк… Меня другая мысль занимает.
— А что?
— Пробраться на Приорку. Всё-таки почти по прямой — до Подола, потом по Кирилловской, Вышгородской…
— Но там же сплошь улицы, жилые кварталы.
— Ну не сплошь, от Подола до Павловки холмы и промзона. А насколько реально до твоего Протасова яра? Это ведь тоже по магистралям.
— Ну почти… Я думал добраться до Лыбеди и потом спуститься в ее бетонированное русло. Там как коридор такой, знаешь? То есть идея была дойти до Лыбедской площади и там на Лыбедь. Я сейчас это себе представляю и мне уже плохо. Одно дело на острове, мы могли убежать, там в кусты, за деревья. Тут тоже. А идти километры через улицы и дворы. Ну если повезет, нас впустят в какой-нибудь дом, в чем я сомневаюсь.
— Почему?
— Все кто сидит дома остался жив, понимаешь? Они нас по-любому не пустят. Из опасения, что мы заразные. Или что за нами ворвутся зомби. Сейчас я еще минутку посижу и пойдем.
— Да я не тороплю.
Пантюхин задумчиво окинул взглядом окрестности и вдруг закричал, показывая рукой в сторону моста Метро:
— У меня галюны!
— Почему?
Над шоссе, точно по пунктирной линии разделения полос, медленно, со скоростью паркового бегуна, летел светящийся белым шарик размером с теннисный мяч.
— Шаровая молния, — проговорила Ира.
Поравнявшись с людьми, шарик резко изменил направление к ним и остановился в паре метров.
— Тихо, — зачем-то сказал Пантюхин.
Они не двигались. От шарика в глазах темнело черное пятно, если смотришь на что другое. Он висел совершенно бесшумно. Сменил цвет на оранжевый. Ира громко сглотнула слюну. Пантюхин зло выплюнул слова:
— Пшол вон.
Шарик был на уровне их лиц. Плавно вернулся к разделительной линии и продолжил путь к эстакаде у моста Патона.
Пантюхин вытер пот со лба:
— Мне никогда не было так жутко.
— Мне тоже.
— Что это за хрень?
— Шаровая молния.
— Да не, они так себя не ведут. Это НЛО. Маленькое.
— Я не знаю.
— Зомби с этим как-то связаны. Может они хотят освободить для себя Землю.
— Кто хотят?
— НЛО.
— Ну так они бы что-то другое придумали, зачем им зомби? А зомби потом куда девать?
— Ооо, — Пантюхин поежился, — Я уже не хочу туда, к мосту Патона. Ну его нафиг. Лучше раскидывать мертвецов, чем еще раз встретиться с этим. Мертвецы понятные. А это черт знает что. Звезданет и не встанешь.