— Алло?
Глава 23
Седло чужого велосипеда было задрано выше облаков. Держась над рамой, Ира крутила педали, видя под собой проносящие в пыли следы обуви и змеящиеся узорчатые линии, оставленные шинами великов. Дорога шла полем между рощиц, растущих в нем островками. Может потому и назывался раньше Муромец Муравцем, от покрывающей его травы.
Местность становилась всё более узнаваемой. Значит, Ира приближалась к цивилизации. Там будут люди. Живые люди.
Мертвые остались на мосту и возле. Тогда она отрубилась, на короткий миг осознала суть вещей, их устройство, и пространство стало с ней единым, а потом началась возня на мосту, звон упавшего велосипеда, крик Игоря — он не будет больше стрелять, как хорошо, как я рада.
Толкая перед собой велик за руль, по скользкой темной земле, Ира выперлась на бережок и не оглядываясь покатила в степь. Над мостом остались встревоженно переговариваться вороны. Они не понимали, как это — холодное, но движется. Раньше такого не было.
И теперь Ира остановилась на дороге в поле. Голова была задурманена усталостью, закрывались глаза. Можно подконать к тем кустам, положить велик, самой тоже спрятаться в траве и поспать минут пятнадцать.
Раздался звонок мобилы. Сначала Ира решила, что это глюки. Ее телефон мёртвый. Попадаем в воду, получаем кирпич.
Потом дошло, что звонок раздается из подседельной сумочки. Ира с расстегнула ее и вынула чужой смартфон, большой, в металлическом корпусе без чехла. На экране была надпись: «Пантюхов бас». Ответила на вызов:
— Алло?
На том конце трубки замялись:
— Мне Виталия!
— Я не Виталий.
— Я понимаю, — Пантюхин задумался, потом спросил:
— А вы где?
— А вы кто?
— Я Пантюхин. Так получается, что я могу кажется прозвониться только тем, кто на Гидропарке.
— Я на Муромце и тут зомби, вот так.
— Значит вы поверите тому, что я скажу. На Гидропарке тоже зомби, и я застрял в платном биотуалете.
— И некому вас спасти?
— Тут рядом в кафе мои друзья, но они похоже не спешат. А вы сейчас в безопасности? Как вас зовут?
— Иа, — пришлось прокартавить, пришлось.
— Ира, очень приятно. Я Павлик. Вы где-то спрятались?
— Нет, я стою посреди дороги.
— Как это? Вы же сказали что на острове зомби.
— Ну они в северной части, там есть заброшенный лагерь отдыха. А до Московского моста я еще не добралась, я в дикой местности.
— А вы думаете у моста безопасно, там нет зомби?
— Я еще не знаю. Я уже очень устала. Я рада вас слышать, но подождите, я маме попробую перезвонить, а потом снова к вам.
Она повесила трубку и набрала маму. Как там, в домике на Кинь-Грусти? Направление перегружено. Ира перезвонила Пантюхину. Пантюхов бас.
— Привет, это снова я. Не могу к маме дозвониться.
— Я так понимаю, мы ни с одним берегом не можем связаться. Я же говорил.
— Да.
— Так ты сейчас поедешь к мосту?
— Да.
— Можешь меня перенабрать потом и сказать что там?
— Да. А что вокруг твоего туалета?
— А я не знаю. Пока всё тихо. Но были зомби. И у меня под дверью мертвец лежит, поэтому я не могу вылезти. Я тут в ловушке.
— Ну а почему те друзья тебя не вытащат?
— Я не знаю, — он помолчал, предположил: — Может, у них в кафе тоже кто-то стал зомби и всех убил.
— Хорошо. Ничего хорошего. Я сейчас поеду и скоро тебе перезвоню. Я тут палюсь на виду вообще.
— Да. Двигай. Удачи.
Вскоре дорога, по которой катила Ира, из грунтовой стала гравиевой. Это обнадежило.
И вот место, где воедино, на пустой пятачок меж осин и тополей, сходилось несколько таких гравиевых дорожек, а потом двумя рядами, в сторону моста и остановки, шли плиты. Здесь уже стояли фонарные столбы, мусорные контейнеры, и должны были показаться люди.
Но не показывались. Ира поехала по плитам, велик сильно дребезжал на стыках, и она свернула на грунтовку, идущую вдоль этих плит.
Главная аллея. Под высокими свечами тополей — скамейки, урны. Где читающие пенсионеры? Где дети? Где взрослые?
Она едет слева, тополя — справа, аллея — справа, одетый в плавки труп переползает грунтовку — спереди. Ира вывернула и помчала по плитам.
Нет, подожди, это может быть живой человек, и ему… И его, надо посадить на багажник и отвезти дальше, к остановке, и приедет добрый автобус, или троллейбус, маршрутка, что там еще ходит, а может остановится какая-то попутка, дверь отворится и водитель приветливо скажет:
— Вам нужна помощь? Садитесь, я развезу вас по домам.
На некоторых плитах была кровь, а из-за траншеек между ними кровь эта ограничивалась квадратами и всё выглядело странно вытянутой шахматной доской. Ира отъехала от трупа порядочно, до начала аллеи и заезда на мост тоже расстояние нехилое, но она преодолела его так, что ветер в ушах свистел. Вот тут уже были люди — сидели у обочин на траве, кто-то лежал, или стоял, обнимая дерево.