Поднимался ветер — а еще по шороху стручков акаций Канарин ощутил его возрастающей скорости порывы — и относил этот дым к Днепру. Кажется, погода меняется.
Канарин вышел на аллею. Вдоль оград росли высокие, дородные березы. Он помнил их саженцами, подвязанными к шестам. Сейчас туда, прямо, потом мимо розария — и опоясывающего его крепостного вала, к самому сердцу ботсада, перекрестку у сиреневой аллеи, и потом до церкви рукой подать!
Если он зайдет сейчас в тубзик, потеряет всего пару минут, ничего страшного не случится.
А от лавры по воздуху летел далекий, беспокойный звон колокола.
Глава 46
Лида и мужик с алабаем выскочили мимо кустов на перекресток. Некоторые посетители ботсада с озабоченными лицами спешили к выходу по темной липовой аллее. Лида пришла в умиление — вот же послано человеку дерево липа! И тень для укрытия дает, и пчелу питает. Ее окликнул хозяин собаки:
— Что вы тупите?! Вон люди бегут!
— Там на улице тоже зомби, я с Бастионной пришла.
— Блин!
— Надо всех вернуть, — Лиде постучала великолепная мысль, — Созовём народ колоколом! Как в старое время!
Каро сидел и дышал, открыв пасть. Километровый язык рулеткой ходил вниз-вверх.
Мужик достал мобилу и пытался позвонить. Лида и сама попробовала вызвать маму, но безуспешно.
— У вас тоже?
— Тоже. Вас как зовут? Я Витёк.
— Лида.
Витёк обратился к проходившей мимо девушке с дредами:
— Соцопрос! Как вы отнесетесь к тому, что за пределами ботсада сейчас зомби-апокалипсис?
— Бред какой-то, — улыбнулась девушка и пошла дальше.
— Не выходите из ботаники! — крикнула вслед Лида, — Там живые мертвецы!
— Да ну вас, — отмахнулась.
Витёк спросил у Лиды:
— И как вы думаете убеждать народ? Вы одного человека и то не остановили.
— Я сейчас остановлю!
Лида догнала девушку, тронула ее за плечо:
— Постойте! Я говорю правду!
— Да отстань ты! — резко повернулась та.
Люди с дальней стороны Липовой аллеи наперегонки, оглядываясь, побежали обратно, сюда.
— Видите! Там мертвецы! — сказала Лида.
— Да, чего-то они сюда спешат.
Каро залаял. Из-за кустов около трансформаторной будки выходили зомби, расставив и вытягивая руки, как давно не виденные родственники на дне рождения встречают объятиями.
— Каро за мной, за мной! — Витёк, отстёгивая на ходу собаку с поводка, рванул в поперечную аллею, обрамленную фигурным забором зелени. На пути оказался бородатый дядька в очках, под руку вероятно с супругой. Он проворно спрятался за жену и возмутился:
— Почему без поводка и намордника?
Витек пробежал мимо и не оборачиваясь бросил:
— На себя надень, профессор!
— Что?! — грудь колесом.
— Не ходите туда, там зомби! — сообщила Лида, быстро шагая следом за Витьком. Рядом шла девушка с дредами. На ее груди болтался тяжелый цифровик с большим объективом, она придерживала фотоаппарат рукой. И вдруг повернулась, подняла цифровик перед собой и начала снимать видео.
Супружеская чета замешкалась. На перекрестке, мертвецы смешались с живыми, их было трудно различать, разве что по движениям да рваным ранам на шеях. Один подросток — прическа из молодежного сериала — вроде бы спасался от них. Поравнявшись с бородатым гражданином, схватил его за волосатую руку и стал грызть.
Вправо отделялась дорожка из бетонных плит, восходящая на горку — надсыпанный угловой крепостной вал, вершиной превзошедший липовые кроны. Витёк свернул туда, зовя за собой:
— Лезем вверх оттуда посмотрим, куда дальше!
Каро опережал его на несколько шагов и не знал, радоваться ему или тревожиться, игра это или опасность. Горка была похожа на засыпанный землей и поросший травой остов давно почившего динозавра. Рядом с плитами тысячи ног протоптали тропку. Отчаянно скрежетали на скрипках кузнечики.
В просвете между низенькими кленами у начала подъема потоком взбесившихся экскурсантов шли мертвецы. За ними, отделенный изгородью, виднелся лабиринт из подстриженных кустов, в его кругах торчали кепки и макушки затаившихся людей. Еще дальше за смыкающимся рядами каштанов и берез лежали, незримые отсюда, розарий и участок карантина.
На самом верху горки была маленькая площадка, где едва помещалось трое-четверо. У края стояла зеленая скамейка — та самая знаменитая, которую десятилетиями подряд злодеи скидывают вниз.
По восточному крылу горки сюда поднимался перепуганный юноша в шлеме, налокотниках, наколенниках и со скэйтом под мышкой. Приближаясь к Лиде и Витьку, он сказал: