— Я опасался разбить себе голову, но кажется есть опасность пострашнее.
Девушка с дредами осталась на северном крыле, чуть ниже и продолжала снимать. Лида сошла к ней и позвала:
— Эй, вас увидят!
— Они кажется тупые, — завороженно ответила та, — Идут себе и идут прямо, ни на что не обращая внимания.
Лида заметила, как нескладно и судорожно по аллее двигались новообращенные — та супружеская пара. Очки на бородатом лице были разбиты и криво сползли с носа.
— Идем, — девушка отвлеклась, и кратко протянула руку, — Я Лена.
— А я Лида.
Они поднялись на площадку. Каро не знал, чем себя занять и метался крутой тропкой по грани горки, в сторону могучей, сгорбленной ивы, что росла у подножия. Окрестности были как на ладони.
— На Лыске взрыв! — Витек показал рукой на чудовищный столб черного дыма, поднимающийся вдали за двумя соединенными башнями небоскребов на Бусовой горе. Столб ширился и относился ветром в сторону Днепра. Ближе, непосредственно под горкой, в той же стороне лежал рядами прямоугольничков и кучек отдел лекарственных трав и пряностей. Между ними сновали трупы и люди. Одни ловили, другие уклонялись.
Правее, за Липовой аллеей, виднелись в зелени крыши города — улиц Бастионной, Билокур, Подвысоцкого, и далее, далее. Кое-где тоже поднимались дымы, но меркнувшие в сравнении с Лысой горой.
Посмотрели в другую сторону.
Удолье, обнятое бумерангом горки, тоже с какими-то обнесенными колышками растениями. Последующий, через аллею, розарий заслоняли буролистные от жары каштаны, и около его входа столпились мертвецы. Хотя сами ворота отсюда не были видны, кажется, их кто-то запер изнутри и поэтому зомби не хлынули туда.
Плиты от площадки спускались к нагромождению крупных камней, обсаженных можжевельником и опоясанных кое-где тыном — горный сад. Правее, между ним и земляным валом, ограждавшим розарий, проглядывала лужайка, переходящая в покрытые травой плавные холмики — там-то, как понимала Лида, и зрил старец Иона рощу дивную в ином мире.
Сейчас светлые дорожки по лужайке пустовали. Дальше, вдоль вала, обсаженного по низу сакурами, бежали люди. За всем этим, над деревьями проглядывал крест и купол Ионинской церкви.
— Люди бегут туда, значит там безопасно! — сказала Лида.
— Ну туда так туда, — Витёк крутил головой, всматриваясь, — Всё равно больше деваться некуда. Лена взяла за запястье юношу со скэйтом и приподняла его руку:
— А что это у тебя, друг любезный?
Ниже налокотника у него на коже мокла рана. Он сделал круглые глаза:
— Это не зомби укусили! Это я упал!
— Ну да. А следы зубов?
— На! — толкнул Лену и она, оступаясь, едва не упала по склону к удолью, но задержалась, ухватившись за бурьяны. Каро молча буцнул юношу и тот турманом полетел вниз в траву, выпуская скэйт. По плитам от аллеи гуськом уже ковыляли мертвецы.
— Пора валить, — Витёк прыжками стал спускаться в другую сторону, к горному саду. Каро бежал рядом и как из пушки, лаял. Бух! Бух! Бух!
Внизу, на аллее, ведущей к розарию мимо скал, они подождали Лену и Лиду. Наверху возле розария, по ступеням ведущим к воротам, сбились в плотную кучу мертвецы. Их будто притянуло туда магнитом.
За плавными холмами по одной из главных дорог ботсада, к сиреневой аллее быстро шли люди. Из низины далее пучился сотами стёкол купол теплицы Зимнего сада.
— Кажется, там еще спокойно, — сказал Витёк и принюхался. Посмотрел на Лиду:
— Чем от вас это пахнет?
— Ладаном, — пояснила она.
Лена отскочила:
— Отпевали, что ли?
— Нет, я в церкви службы стояла!
— И рука у тебя холодная…
— Потому что давление пониженное.
— Один чмырь, — вспомнил Витёк, — Сразу мне сказал, что она мертвячка.
Благим матом закричал юноша в шлеме — он бежал по удолью, а за ним по склону скатывались мертвецы, и потом поднявшись, топали следом.
— Так он приведет всех к нам, — рассудил Витёк.
— Вы очень наблюдательны, — Лида пошла мимо грунтовой дорожкой мимо вытянутых лап можжевельника, покрывавшего скалы. От него исходил запах не хуже ладана.
— Вы куда? — Лена последовала за ней.
— Бить в колокол!
Глава 47
Мила сама не поняла, как это случилось. Вот они стояли около ворот радиопередающего центра, подошел Дима, не успел ничего рассказать — кто его укусил за руку или это простая ссадина. Позади него на дороге возникли мертвецы, среди них упитанный человек в шортах, с мегафоном на шее. Лёха произнес непонятное для Милы: