— Вы кто такие? — выкрикнул я сдавленно.
Моя рука дрожала. В дрожании света я различил ещё одну девушку, невысокую и упитанную, она почему-то держалась руками за лицо. И ещё одну, которая тоже показывала в мою сторону рукой.
— Памела… Памела… — напевали они.
Вся четвёрка. Четвёрка странных и незванных гостей в подвале моего дома.
— Вы кто такие? Что вы здесь в подвале забыли? — пронзительно закричал я.
Четверо направились на меня. Они качались из одной стороны в другую, подступая ко мне.
Фонарный луч затрясся на их лицах. На лицах, которые мерцали и горели.
— Нет! — крикнул я, увидев причину их жуткого мерцания.
Их кожа…их руки с ладонями…их лица…были покрыты толстым липким слоем чего-то. Будто прозрачным желатином. Их волосы светились под этой слизью, которая покрывала их широко распахнутые глаза и всю голову.
Все они до пят были в этой слизи. А когда они раскрывали рты, чтобы выговорить имя моей сестры, желатин, пузырясь, вздувался, а затем опять плотно натягивался.
— Памела… Памела…
Заключённые в прозрачную слизь монстры неторопливо приближались одновременно, как роботы — нет, не роботы, а зомби, — и надвигались на меня с каждым шагом.
— Ничего такого нет, — громко произнёс я.
Их глаза глядели на меня холодно сквозь толстый желатиный слой. Я повернулся. Ринулся уже к лестнице. Однако тут мои глаза выхватили ещё одну фигуру.
Очередную тёмную фигуру, которая стояла за этой страшной четвёркой. Фигура сгорбилась, будто от боли. И стояла настолько тихо… Я весь содрогнулся от страха. Четверо стали ближе ко мне. Я направил фонарный луч на девочку, сгорбившуюся за их спинами, осветил её бледное лицо, её широко распахнутые глаза, её рот, который издавал безмолвный вопль.
Я в ужасе заголосил:
— ПАМЕЛА!
Глава XI
ТОЛЬКО ЛИШЬ СОН?
— Памела… Памела…
Монстры напевали имя моей сестры из-под вздувающейся плёнки и протянули руки ко мне. Я видел их глаза, немигающие и безжизненные. Монстры протягивали ко мне свои руки, покрытые прозрачной слизью и свои костлявые пальцы…
— Памела… Памела…
За ними, будто каменная, тихо стояла моя сестра. Её серые глаза за стёклами очков глядели на меня, одновременно такие грустные и пугающие. Я выронил фонарь. Он стукнулся о мою босую ногу, отчего до бедра меня пронзила боль.
Потом он, стуча, покатился по твёрдому полу, и его луч безумно запрыгал по стене. Я опять заорал и мигом взял фонарь, затем развернулся и ринулся прочь. До того, как я успел прийти в себя, я уже стоял наверху лестницы. По ушам било их жуткое пение.
— Памела… Памела…
Я вспомнил их шевелившиеся руки, их глаза, безжизненные под слоем слизи. С тяжёлым дыханием я выбежал в дверь и захлопнул её за собой. Захлопнул и прижался к ней спиной. Прислушался. Стоял и слушал своё хрипловатое дыхание и громкое биение сердца. А затем помчался через слабо освещённый коридор. К парадной лестнице.
Взлетел на второй этаж, несмотря на боль в боку и лёгкие, готовые разорваться от напряжения. К себе в спальню. В кровать. В молчаливую и безопасную тьму.
Безопасную? Я тот час же сел, продолжая трястись. Озноб сотрясал меня такой, что даже зубы клацали.
— Это было сном, — сказал я себе трясущимся голосом. — Даниэль, ты в безопасности, ты в своей собственной кровати. Ты никогда не спускался в подвал. Это было лишь сном. Тебе это приснилось. — Я обнял руками себя и глядел на серый свет, который проникал через оконное стекло в мою спальню. — Это лишь сон… Да. Сон. — Встав, я продолжал обнимать себя. — Я докажу, что это был сон, — решил я. Я докажу себе это. Отправлюсь в спальню сестры и гляну, как она мирно дрыхнет в своей кровати. Памела цела и невредима, она спит в своей спальне. Она не в подвале, не с теми страшными чудовищами из моего кошмара. — Я никак не решался переступить порог своей комнаты.
Ужас сдавливал мне сердце железными клещами. А если сестры нет в комнате? А если она действительно в подвале, с теми ребятами, которые покрыты жутковатой слизью? Что в таком случае мне делать? Что я сумею сделать? Глубоко вздохнув, я прижал руки к себе, будто приказывая себе сохранять спокойствие. Потом я неуверенно вышел в коридор. Ноги сделались ватными и едва держали меня.
Голова кружилась от ужаса. Пол подо мной ходил ходуном, когда я неспешно брёл по длинному коридору к комнате сестры. Я остановился около её двери. Про себя помолился.
— Памела, умоляю, будь в комнате. Умоляю!