— Она еще не приехала? Ничего, автобус наверно сломался. Подожди!
— Но, ма, я жду уже очень долго!
— Жди, жди, забыл, как автобусы ходят?
— Да, забыл, — помрачнел я и сунул телефон обратно в карман. Посмотрел на Лену.
— Может, сделаешь доброе дело и купишь в магазине воды? — буркнул я, не пытаясь скрывать эмоции. — Мне надо быть здесь.
— Сеп, — откликнулась та.
Я вспомнил, что у меня нет с собой рублей, и мы договорились, что потом я ей заплачу, а пока возьму в долг. Лена перебежала дорогу и скрылась в маленьком строении с бордовой обшивкой. Я видел сквозь мутные стекла магазина кучку людей. Потом внимание мое переключилось снова на левый конец дороги. Черт подери, где же этот автобус?
И, черт подери, почему же я такой скотина?
Где-то в дальнем уголке сознания воспоминания пищали, требуя им дать право на жизнь. Но я отметал их, не хотел даже знать, что они были моими. Моя первая любовь… первый объект желания… первая женщина, о которой мечтал, рисовал перед сном картинки, будто мы построим семью.
Я даже не ревновал ее к другим мальчикам, коих вилось вокруг нее всегда достаточно. Подвижная, непосредственная, она была как вкус жизни, который мне жутко хотелось ощущать всегда. Нет. Мне была нужна только она одна. Я хотел именно ее, а не уважение класса.
Но что-то теперь совсем не так. Я знал, что могу заполучить ее легко, и знал, что буду делать, когда заполучу. Я нахмурил брови, хотел пнуть песок, но вдруг услышал предупреждающие возгласы:
— Эй!
— Осторожно!
— Эй, парень!
Всего за какие-то считанные доли секунды я успел отшатнуться, прежде чем бежевый автомобиль «Жигули» врезался в телеграфный столб. Люди засуетились, одна женщина подбежала ко мне, двое мужчин пошли посмотреть, в чем дело, к машине.
— Ой, Господи спасибо Боже, ой-ой, — повторяла она, трогая зачем-то мое лицо. — Что ж это творится-то с людьми, а? Ты как, нормально, дорогой?
Она смотрела на меня расширенными от волнения глазами, а пот на ее лбу лишь подчеркивал всю опасность ситуации, в которой я только что очутился. Ясен пень, пот у нее выступил давно и от жары, но, мне прямо-таки стало не по себе, когдя я осознал это. Блондинка лет сорока с большими синими глазами; красивая женщина. Я наблюдал за тем, как один из прохожих открывает дверь «шестерки», а женщина все пыталась у меня выпытать, как я себя чувствую и надо ли вызывать скорую.
— Все хорошо, пройдет пара минут, и я встану, — успокаивал ее я.
— Ты что, милок, а вдруг с сердцем неладно или нога? — ее фамильярный тон от того, что я едва не попал в беду, а она была очевидицей, меня рассмешил, и смех слился с дикими воплями поодаль. Наверно, водителю очень плохо. — Ой, Господи, Господи, Господи…
В следующее мгновение я понял, что шока для меня на сегодня достаточно. И все. А спустя секунды три я, забрызганный чужой кровью, уставившийся на снесенные полголовы блондинки и мужика с пустым взглядом, держащего топор в руке, вскочил и бросился что есть мочи через дорогу.
Люди прятались в машины и уезжали, пешеходы бежали наутек. Какие-то бравые мужики принялись усмирять водителя, с которым, как я понял, все было в порядке или не совсем, но три трупа на остановке он оставить сумел…
— Лена!
— Эрик!
Мы остановились друг перед другом, пытаясь хоть что-либо сообразить, но тут сзади подруги из магазина выбежала какая-то безумная девочка. Лена завизжала и ринулась вперед, схватив меня за руку.
Мы бежали вдоль дороги, и мне все время казалось, что вот-вот из-за кустов кто-то выпрыгнет. Или сейчас выбежит толпа. Или нас будет преследовать виляющая машина. Или как это там бывает в фильмах.
— Дерьмо! — чуть ли не с наслаждением заорал я.
Представляю, до чего мы комично смотрелись с Леночкой. Жаль, никто этого заценить не мог.
Мы бежали, пока дыхание у подруги не сперло, и только потом остановились. Разумеется, погони за нами и быть не могло, тут бы и кенийский бегун ничего поделать не мог. Но и ждать, пока откуда-нибудь не выпрыгнет еще один сумасшедший, совершенно не хотелось.
— Лена? — обратился я к девушке. — Что там случилось в магазине?
Ответ последовал незамедлительно, хотя Лене было явно очень и очень тяжело:
— Я стояла в очереди. Смотрю себе на соки, и одновременно слышу: «Настя, чычах, тебе плохо?». А потом! Потом!
Я сочувственно взглянул на нее.
— Кошмар вообще был! — смачно выдавила Лена и продолжила корчиться.
Машин было мало. Мы находились на окраине города, не знаю, насколько печальный факт.
— Сейчас попутку поймаю, — сказал я тоном заботливого отца. — Поедешь домой.