Спустя два месяца, Леха и Марина поженились, а о Насте, он теперь если и вспоминал, то только наедине с самим собой и бутылкой коньяка, улучив момент, когда все домашние разбегутся по своим делам. Вспоминал и корил себя за глупую гордость.
Нельзя сказать, что он сидел, сложа руки — пару раз они встречались, случайно, в городе и жизнь на какое-то время превращалась толи в ад, толи в рай. Кто-то за кем-то все время бежал, дрался, события крутились в калейдоскопе мест и лиц, заворачиваясь в тугие узлы, плодя бесчисленные сюжеты для книг и кинокартин, даже за один взгляд на которые, маститые писатели и сценаристы, продали бы дьяволу душу. Они клялись в любви, потом ненавидели друг друга, и снова пропадали, чтоб повторить все снова и снова, будто стремясь вырваться, на очередном вираже, из заколдованного круга колеса жизни. Такова была простая история двух непростых людей.
Звонок разбудил его в час ночи. Спросонья шлепая по столу рукой, Алексей нащупал телефон, и тут же уронил его на пол. Чертыхнувшись, и наконец, сдвинув в сторону верхнюю панель, он раздраженно рявкнул:
— Да?
— Леша ты? Спишь, небось?
— Но… Чё случилось?
Нашел чего спросить, умник, «спишь, небось». Думает раз у него ночной дежурство, то весь город не спит.
— Ты про парня того спрашивал, помнишь? Ну, дилера?
Сон сняло как рукой.
— Да, Коля, да! Есть новости?
— Короче разговор не телефонный, но кое-что есть.
— Сейчас буду.
Марина, протирая глаза, повернулась к нему:
— Ты куда-то собрался?
— Да, Колька попросил подъехать, какие-то проблемы. — Алексей старательно не смотрел жене в глаза.
— Колька, совсем, что ли охренел?
— Ну, успокойся, он же друг мне, не обижайся, лады?
— Друг, ага. А я тебе не друг? Мне теперь не спать и волноваться за тебя.
— Марин, ну не сердись. Приеду все тебе расскажу, а ты спи, — он попытался поцеловать её, но девушка поспешно отвернулась к стене, делая вид, что уже уснула.
Поспешно одеваясь и на ходу вызывая такси, уже в дверях, Леха столкнулся с матерью, тоже заспанной и видимо разбуженной шумом.
— Ты куда ночью?
— К Кольке.
Похоже, её такое объяснение не удовлетворило:
— Ты это жене рассказывай, а мать не обманешь. Опять твоя цапля на горизонте показалась?
Не желая больше слушать, он шагнул за дверь.
— Когда же она отстанет то от тебя? Свою жизнь угробила, теперь ещё за твою взялась!
Алексей не слышал этих слов, быстрыми шагами спускаясь по лестнице и вскоре, его шаги затихли внизу. Юлия Петровна ещё несколько секунд постояла, вслушиваясь в звук отъезжающей машины, а потом, закрыв дверь на цепочку, пошла в комнату к Марине. Та не спала, сидя на кровати и обхватив колени руками.
— Что сказал?
Девушка вздрогнула, не заметив появления свекрови:
— О, Юлия Петровна, напугали, — рука Марины легла на сердце, — сказал, что к дружку своему ненаглядному.
— Мне тоже самое сказал, — многозначительно ответила свекровь.
— Знаете, я тоже ему не верю. Просто никак он Её забыть не может…
Юлия Петровна присела на край кровати.
— Он действительно не может, дочка. А может и рад бы.
Марина взглянула в ответ с недоумением и женщина продолжила.
— Ты же знаешь про Дар, не первый год живете? И так получается, что те, кто носят его в себе, они необычные люди, и все у них не обычно.
Юлия Петровна подбирала слова.
— Леша и его эта цапля, прости господи, — крестное знамение, — они… связаны. Такая связь иногда устанавливается между теми, у кого это внутри. И потому судьба их постоянно сводит.
На щеках Марины заблестели слезы, бриллиантами сверкая в свете уличного фонаря.
— Значит это навсегда?
Юлия Петровна замолчала.
— Ответьте мне, это навсегда?
Внутри женщины шла напряженная борьба, это было видно по её лицу, наконец, она коротко и решительно ответила:
— Нет. Если круг прервется, прервется и связь.
Её слова прозвучали зловеще, и у Марины на миг перехватило дыхание. Легко говорить, что твоя свекровь — ведьма, не вкладывая в это никакого смысла, и совсем другое дело, знать, что слова соответствуют реальности, чуть менее чем на сто процентов. Однако она нашла в себе силы спросить:
— Вы… Поможете?
Юлия Петровна что-то взвешивала в уме. Не говоря ни слова, она встала и уже в дверях повернулась к девушке. Её глаза вспыхнули на секунду огнем, скорее всего (во всяком случае, Марина хотела на это надеяться), от фар проезжающей под окнами машины, и коротко бросила: