Мать все-таки настояла на своем. А сегодня Антошка неожиданно оказался за одним обеденным столом с бригадиром, которого отец недолюбливал. Антошка тоже хотел выискать в нем что-то такое, что отталкивало бы от Лорина, но тот был весел и обходителен.
— Рубай, братец кролик! Жизнь на еде держится…
После гуляша они пили чай, и Антошка вспомнил любимую поговорку отца.
— Чай не пьешь — какая сила, — сказал он.
— Только не пойло, каким нас поят, — бросил парень из-за соседнего столика. Антошка присмотрелся и определил, что им принесли чай совсем другого цвета — темнее. Лорин метнул на парня пронзительный взгляд и резко бросил:
— Переменил бы пластинку, критик. Все недоволен чем-то… — И уже другим, более теплым голосом: — Чай, оно, конечно, силы прибавляет. Но нам бы, старым воякам, по сто боевых наркомовских граммов…
Антошка покраснел, и Лорин, заметив это, легонько хлопнул его по плечу: шучу, мол, парень.
В коридоре у столика дремал хромой комендант общежития. Но не успел еще Антошка поравняться с ним, как тот легко привстал с табуретки и снял с гвоздика ключ.
— Мамка твоя оставила, — протянул он ключ мальчику. — Понравилось ли у нас?
Антошка пожал плечами. Комендант уверенно сказал:
— Понравится. Обзаведешься друзьями, займешься делом — скучать некогда будет.
В комнате на тумбочке лежала записка. Мать писала о том, что на минутку забегала домой и на всякий случай оставила у коменданта ключ — вдруг Антошка свой «посеял»… «Домой», — вздохнул Антошка. В городе у них была просторная двухкомнатная квартира. А здесь — маленькая комнатушка, в которой еле умещаются две койки да столик. Еще вчера мать всхлипывала, когда впервые вошла в эту клетушку, говорила, что, наверное, зря поддалась уговорам отца и согласилась ехать на новостройку. Сегодня она эту комнатенку уже называла своим домом. И верно, теперь это их дом, даже с балконом.
Неподалеку от дома из-под земли фонтанчиками била вода, образуя лужу. Антошка догадался, что прорвало водопровод. Этим воспользовались воробьи, превратив лужу в купальню. Воробьи задорно чирикали, хлопали по воде крылышками, и, как дегустаторы, пробовали ее маленькими глоточками, и радовались: — Жив! Жив!
Антошка почувствовал, как по его лицу что-то скользнуло. Мальчик тряхнул головой и провел по лицу ладонью. Но только он отвел руку, это что-то опять лизнуло его щеку. Антошка отшатнулся и посмотрел по сторонам. На соседнем балконе стояла длинноногая девчонка и наводила на него зеркальце.
— Ты новенький? — спросила она. И, не ожидая ответа, продолжала: — Можешь не отвечать. Я даже знаю, что тебя зовут Антошкой…
Мальчик растерянно кивнул. Вот уж не подумал бы, что его кто-то знает на стройке. А девчонка, заметив растерянность новосела, задорно пропела:
Антошка пожал плечами и покрутил указательным пальцем у виска. Девчонка перестала петь и обиженно спросила:
— Думаешь, я ненормальная, да? Я просто веселая, у меня хорошее настроение. И, если хочешь знать, мне нравится твое имя.
Девчонка замолчала и тяжело вздохнула.
— Ты знаешь, а меня зовут Марфой. Я не люблю своего имени. Старомодное. — Она надула губы и презрительно процедила: — Марфа Посадница… Какая из меня посадница…
Антошка не знал, что сказать бойкой девчонке. Но молчание новенького Марфу не смущало.
— Я знаю, тебе скучно. Когда один, то всегда скучно. И со мной так было, и с Яшкой… Ну, конечно же, — воскликнула Марфа. — Я трещу, как сорока, а с Яшкой тебя до сих пор не познакомила.
Она сделала ладони рупором и крикнула.
— Яшка! Выходи быстрее на балкон, я тебя с новеньким знакомить буду.
Марфа Посадница подмигнула Антошке и уверенно сказала:
— Сейчас как миленький явится. Он тебя ждал.
— Кто он, этот Яшка? — спросил Антошка. Девчонка восторженно ответила:
— Ты еще узнаешь Яшку Лорина. У него, знаешь, какая голова? Золотая, вот такая. Он как министр, все знает.
Яшку ждать долго не пришлось. На балкон соседнего дома вышел стриженный наголо мальчишка и кивнул Антошке, как своему старому знакомому.
— Воевода, — весело обратился он к Марфуше, — ты кричишь так громко, что твой клич слышно в другом конце стройки.
— Да ну тебя, Яша. Ты все шутишь… Вон он — Антошка. Приехал наконец. Собственной персоной.
Яшка кивнул и снова посмотрел на новосела:
— На Черное озеро махнем? — спросил он.
— Махнем, махнем, — торопливо согласилась Марфуша.