— Курить! — внезапно подорвался Серёжа, созывая парней.
Когда все ребята собрались, Ксюша вдруг поняла, какая же гримёрная огромная, когда импровизаторы не занимают большую её часть.
— Ксения, — официально-шуточным голосом произнёс Арсений. — Вы с нами?
— Она не курит, — объяснил Андрей, не давая девушке и шанса на ответ.
— Не обязательно курить, — вновь подал голос Антон, ловя на себе взгляды других парней. Остальным тоже не нравилось, как журналист общался с Ксюшей, но пока только Шастун позволял себе вступить с ним в откровенную перепалку. — Леся тоже не курит, но идет с нами. Стоит в сторонке, зато не пропускает самые интересные моменты вне съёмок.
— У неё аллергия, — перебил парня Андрей, переводя взгляд на девушку. — Я видел, как ей бывает плохо. Так что, поверь, ей лучше остаться тут.
Вся компания ждала последнего слова фотографа.
— Андрей прав, не стоит рисковать, — проронила девушка в ответ Антону.
Без команды импровизации в гримёрке стало пусто и одиноко. Ксюша сначала потянулась к фотоаппарату, чтобы просмотреть сделанные фотографии, но обещание, данное Шастуну, не давало ей покоя.
«И что это вообще было?» — спросила она у себя, но не смогла найти ответа, как и не нашла правильного объяснения своего поведения. Ксюша уже ощущала образовавшуюся связь с Антоном, которая заставляла о многом задуматься.
«Только не на те же грабли», — сказала Ксюша сама себе.
В памяти ещё были свежи воспоминания о прошлых отношениях, о боли и разбитом сердце. Девушка давно пообещала себе, что не будет больше страдать, не позволит кому-то снова сделать себя несчастной.
Не в силах больше находиться наедине со своими мыслями, Ксения достала из кармана личную флешку и, вставив её в фотоаппарат, принялась делать фотографии для собственной коллекции.
Все работники разошлись по своим личным делам, и на сцене, где раньше стоял шум и гам, стало слишком тихо. Здесь каждая вещь была наполнена своим звуком, своей историей.
Настроив нужный ракурс и поставив таймер, Ксюша сделала пару личных фотографий на сцене, напротив логотипа «Импровизация». Это было её маленькой традицией, памятью о тех местах и людях, с которыми ей удалось поработать.
Ксюша села на зрительные места, скрестила ноги и принялась рассматривать готовые фотографии. Ей всегда было трудно оценить фото, на которых присутствовала она, всегда казалось, что она не так одета или стоит в плохой позе.
— А как же наша сделка? — девушка вздрогнула, услышав голос Антона.
— А я и не работаю, — не переводя взгляда на парня, ответила Ксюша. Она больше не хотела испытывать неловкость, встречаясь с ним взглядом.
— Да ну, — иронично произнёс Шастун, по-хозяйски устраиваясь на сидении и забирая фотоаппарат из рук девушки.
Ксюша попыталась запротестовать, но, откинув эту идею, решила держаться на расстоянии от Шастуна.
— Как красиво, — чуть слышно сказал Антон. — Леся говорила, что ты — потрясающий фотограф, но я не представлял, что ты и хорошая фотомодель.
Ксюша залилась краской. Она всегда чувствовала себя довольно странно, когда кто-то обсуждает её фотографии. Девушка всегда боялась неправильной оценки или обидной критики её фотографий. Но ещё больше усложняет ситуацию то, что делает это именно Шастун. Он пролистал фотографии Ксюши на сцене импровизации, рассматривая их больше позволенного времени. Он понимал, что поступает неправильно, что сейчас он должен быть в другом месте, но словно какая-то неведомая сила снова и снова приводит его к этой девушке. Вновь перелистывает фотографии и попадает на фото, которое девушка сделала утром после приезда в Главкино, затем несколько фотографий друзей и одна фотография с вечеринки. Её кудрявые темные волосы были выпрямлены, а лицо украшал яркий макияж, и весь этот образ гармонично сочетался с коротким черным платьем и туфлями на высоких каблуках.
Вот это уже похоже на тех девушек, на которых раньше западал Антон. Однако он понимал, что Ксюша была совершенно другой: другой характер, другие жизненные ценности. Для него оставалось загадкой такое резкое влечение к ней.
Ещё несколько фотографий, и Антон уже смотрит на совсем иную Ксению: на милую и домашнюю девушку, которая фотографировалась в отражении зеркала в домашней пижаме и с большим белым медведем. Антон улыбнулся уголками губ, любуясь девушкой, которая смогла уместить в себе столько образов.
— Ну хватит, — не выдержала больше Ксюша и, выхватив из рук парня камеру, тут же поменяла флешку.
— Ведёшь двойную жизнь? — попытался пошутить Шастун, но отстранённость брюнетки приводила его в ступор.
— У вас тоже есть разные виды шуток, — наконец решила вступить в разговор Ксения, получая в ответ удивлённый взгляд парня. — Ну, когда в голове всплывает шутка, ты же понимаешь, где стоит её произнести: в кругу друзей, где все поймут её истинный смысл, или же на сцене, где не нужно переходить на личности и присутствует цензура.
— На твоей второй флешке тоже есть цензура? — не выходя из образа импровизатора, спросил Антон.
— В моём случае всё намного проще. Одна флешка лично моя, для моего персонального архива. На ней я могу делать фотографии, какие сама захочу. А здесь, — девушка приподняла камеру, — рабочая. Фотографии, которые не всегда должны быть индивидуальными. Главное — это их качество и удовлетворение идеи заказчика.
— Кстати, о заказчике, — вдруг перевел тему Антон. — У Андрея появились неотложные дела, и он сказал, что подъедет только к началу третьего моторчика.
Ксюша, наконец, взглянула на парня, пытаясь понять, что произошло между ними в курилке. Она чувствовала напряжение, возникшее между парнями и журналистом, но ещё хуже ей становилось от того, что это всё происходило именно из-за неё.
— Хорошо, — сдержанно ответила девушка, обдумывая поступок Андрея. С одной стороны она испытала облегчение, спокойствие и полную свободу действий на следующие несколько часов. Она всегда с уважением и даже преданностью относилась к Андрею. Его перфекционизм в работе часто доводил девушку, но она не считала его плохим человеком и не хотела, чтобы так думали другие.
— Может, это к лучшему, — пробормотал парень, но Ксюша тут же его остановила.
— Не надо.
— Что не надо? — непонимающе спросил Антон.
— Не надо ругать Андрея, спорить с ним и устраивать перебранки, — неожиданно для себя выпалила девушка, находя в себе силы и смелость отчитывать Шастуна.
— Я просто хотел помочь, — отступил парень, не понимая, что сделал не так.
— Мне не нужна помощь, не надо за меня заступаться. Я — взрослая девочка и справлюсь сама.
— Как скажешь, — зло бросил Шастун и оставил девушку одну.
Внезапно в нём стал просыпаться гнев и обида. В течение стольких месяцев он избегал какие-либо чувства к противоположному полу, пытаясь полностью погрузиться в работу. И всё было хорошо до того момента, как эта девушка не появилась в их гримёрной. Впервые за долгое время он искренне захотел помочь кому-то, и вот результ.
***
Ксюша около часа просидела на этих жутко неудобных стульях и уже начала восхищаться выдержкой зрителей, которые неподвижно сидят несколько часов подряд. Всё это лишь ради их мечты, ради возможности стать частью этого шоу и пусть всего лишь на пару часов.
Девушка не умела и не хотела сидеть без дела, её рука то и дело тянулась к камере, но в ту же секунду останавливалась.
— И почему я вообще должна его слушать? — девушка уже начала разговаривать сама с собой, издав жалостливый стон.
Ксюша отчитывала себя за мысли, которые всё чаще посещали её голову: как всячески старалась поймать взгляд Антона, привлечь его внимание, ругала себя за то, что сейчас происходит, но в тоже время невероятно злилась, что нагрубила парню .
— Ты чего тут одна сидишь? — неожиданно подкравшаяся Леся испугала Ксюшу.
Миронова лишь пожала плечами. Признаться, что она сидит тут в полном одиночестве, лишь бы не встречаться с Антоном, она не могла даже себе. Возможно, потому что это была лишь малая часть правды. Ксюша действительно чувствовала себя лишней на этой съёмочной площадке, с этими людьми. И это нормально. Они все знакомы уже не первый месяц, а она лишь человек, который неожиданно ворвался в их рабочий процесс и также быстро исчезнет.