Жалко. Ничем не поживиться.
Мой внутренний мародёр повесил голову.
Рыночная площадь оказалась такой широкой, что в какой-то момент мне вспомнились давние времена, когда Аня таскала меня, своего верного младшего брата и по совместительству вьючного мула, по магазинчикам одежды. Для женщины бутик — всё равно что гомеровская сирена. Даже Таня страдает от этой болезни…
Будь на моих ногах плоть, она был заныла от изнеможения к тому моменту, когда я прошёл этот лабиринт до конца и, следуя за голубым огоньком, повернул в узкий переулок.
А ведь это было только начало нашего путешествия.
Мой маленький гид вёл меня через бедные улицы, богатые аллеи и маленькие садики, в которых не осталось ни цветка, ни травинки. Он вёл меня по мостам, протянутым через высохшие реки, мимо нескольких дворцов, между которым были перекинуты необыкновенно высокие дорожки, отчего казалось, что их обитатели были настолько возвышены, что не хотели касаться земли… Он вёл меня просто бесконечно, и в какой-то момент я даже начал ускоряться, опасаясь, как бы наша прогулка не затянулась, и тогда огонёк, поддерживая мой темп, стал быстрее вилять среди изгибов переулка настолько узенького, что в нём едва ли мог поместиться взрослый человек.
Прошёл по меньшей мере час, прежде чем я разглядел в небесах место нашего назначения.
Это была высокая башня… Нет, сразу несколько заострённых башен, отдающих чем-то арабским, турецким и европейским. Как будто нейросеть попросили совместить собор и мечеть, облагородили результат, а затем увечили в несколько раз, так, чтобы в получившемся строении могли размещаться гиганты.
Сперва, мелькая среди запутанных улочек, это место не казалось мне особенно большим, но мы всё шли к нему и шли, и оно неумолимо разрасталось, и через час стало настолько огромным, что перестало помещаться в поле моего зрения. Ворота тоже были большими — это была решётка высотой в три этажа, на которой красовалась некая надпись. Я достал монокль и прочитал её:
«Волшебная Академия Лапласа»
Голубой огонёк пролетел через щёлочку в решётке. Затем раздался скрип, и дверца открылась сама собой.
Судя по всему, это было приглашение…
Я прошёл внутрь, пересёк широкий дворик и уже через несколько минут бродил под высокими сводами волшебной академии. Её стены были сделаны из чёрного кирпича. Широкие, но низкие коридоры переходили в узкие проходы с потолками такой высоты, что при взгляде на них начинала кружиться голова.
Передо мной бежали кабинеты, классные комнаты, аудитории, прямо как в университете, странные залы, умещавшие внутри себя громоздкие механизмы или пустые, покрытые пылью колбочки, и многое другое.
Простые комнаты, назначение которых было понятно с первого взгляда, перетекали в более… Загадочные помещение. Так, например, мне попался зал, вдоль и поперёк заваленный чучелами куриц. Я подобрал одну из них, покрутил, поставил на место и вышел за дверь. Другая комната была совершенно пустой за исключением голубой сферы, которая висела посреди неё как будто сам по себе. Я посмотрел на неё, пощупал — стекло — вышел и тут же сфера изменила форму и превратилась в красный куб.
Я снова зашёл в комнату. Снова вышел.
Куб сделался зелёной пирамидой.
Затем — фиолетовым цилиндром.
Затем — чёрным параллелепипедом.
Целую минуту я игрался с этой штучкой, пока голубой огонёк висел у меня за спиной. Наконец, не желая задерживать своего гида, я закрыл дверь и снова пошёл за ним.
Мы прошли в конец зала и стали подниматься по винтовой лестнице.
В какой-то момент на правой стене протянулись огромные, вышиной в три этажа, окна из разноцветного стекла. Сперва в них открывалась панорама всего города; затем он потонул, и осталось только небо. По всей видимости, я находился в одной из башен академии.
Наконец огонёк вывел меня в прямой и простой коридор, в конце которого находилась единственная дверь. Я медленно подошёл, открыл её, зашёл и ослеп… Но всего на секунду. Потом мои глазницы привыкли, и я увидел широкое окно с круглым железным узором. Из него разливался ясный свет, освещая просторный кабинет. Он был обделан пластинами из лакированного дерева и завален самыми разнообразными вещами: книжными полками, ковриками, глобусами, макетами кораблей, письмами в бутылках — здесь их имелась целая коллекция — и так далее, и тому подобное… Я окинул всё это взглядом, а затем сосредоточился на людях (?), которые стояли возле столика перед окном.