Пограничники укрылись за утесами. Айгинто вышел вперед и окликнул:
— Кемлиль, встречай гостя!
Пастух Кемлиль, по всей вероятности, крепко спал, потому что не отозвался на голос председателя колхоза.
Держа в руках чаут—аркан для ловли оленей, сплетенный из узких кожаных ремешков, Айгинто неторопливо, вразвалку направился к одинокой яранге. Но глаза его при этом настороженно поглядывали вокруг, на лице застыло тревожное выражение. И когда гулко грохнул выстрел, председатель резко прыгнул в сторону.
— Чимнэ здесь! Теперь не уйдет! — крикнул он пограничникам.
Айгинто отполз к скале и залег за валуном. Человек, находившийся в яранге, казалось, обезумел. Он посылал выстрел за выстрелом в то место, где укрылся председатель.
— Чимнэ, сдавайся! — крикнул Айгинто.
Выстрелы прекратились. Из яранги вышел
Чимнэ с поднятыми руками.
— Куда ты девал тот ящик, что был при тебе?— спросил председатель.— Тот, в котором фотопленка?
— Он в яранге,— хмуро отозвался Чимнэ.— У меня кончились патроны. В этом все дело. Сопротивляться бесполезно.
— Сразу бы так.
Заметив, что Айгинто безоружен, Чимнэ неожиданно круто повернул влево и кинулся к нагромождению черных камней. Он взбирался по склону все выше и выше. А внизу стоял Айгинто и хохотал:
— Эй, Чимнэ, погоди!
Чимнэ, по-видимому, казалось, что он уже в безопасности. Да, он высоко забрался. А Айгинто там, внизу.
— Слазь, Чимнэ, добром говорю.
Чимнэ скорчил насмешливую гримасу.
Тогда Айгинто поднял с земли аркан, размахнулся и без труда набросил его на шею Чимнэ.
— Главное, шкуру не повредить,— сказал он подошедшему Саркисяну.
Пастуха Кемлиля нашли в яранге. Он лежал на подстилке со связанными руками и ногами.
— Напал на меня во время сна,— оправдывался Кемлиль.— А то бы я ему задал.
— Поменьше нужно спать,— назидательно сказал председатель.
Здесь же, в яранге, были обнаружены кассеты с фотопленкой. Чимнэ связали и усадили на нарту. Можно было возвращаться на пост.
Так закончились необычайные события последних дней...
И снова собачья упряжка Рультынэ неслась по тундре. Вволю отдохнувшие собаки с громким лаем мчались вперед.
— Как твоя рука, Иван? — спросила Рультынэ, повернувшись к Прохорову. Его синие, необычайно добрые глаза смеялись:
— До свадьбы заживет, Рультынэ. До свадьбы заживет. Как ты думаешь? А может быть, и не заживет, а? Не успеет зажить?
Она ничего не ответила, лишь показала в улыбке ровные белые зубы и неожиданно крикнула весело, задорно:
— Го яра, яра!..
СХВАТКА НАД БЕЗДНОЙ
1. «Подводная стратегия» Чарльза Тэккера
Вот уже почти месяц океанографическое судно «Кассиопея» бороздило воды Японского моря, тщательно исследуя квадрат за квадратом. «Кассиопея» имела гидрологическую и биологическую лаборатории, планктонную, ихтиологическую, на верхнем мостике — метеорологическую. Это было судно, оборудованное по последнему слову науки и техники.
«Кассиопея» своими плавными обводами, обтекаемыми надстройками, мощностью отогнутых назад труб больше напоминала военный корабль. И кроме хорошо оснащенных лабораторий, она была буквально начинена самым современным электронным, навигационным, акустическим, радиолокационным и другим оборудованием. Автоматизация и централизация управления всей этой техникой здесь были доведены, казалось, до предела. Из своего салона Тэккер, когда это было нужно, мог контролировать действия всего экипажа. Он имел даже возможность подслушивать все разговоры, какие велись в кубриках и каютах. Были даже такие приборы, о наличии которых мало кто знал на судне. Особенно скрывалась магнитная аппаратура для обнаружения подводных лодок и мин.
Иногда на дно опускали глубоководный трал. В такие моменты все надстройки были заняты людьми: все с нетерпением ждали, когда будет поднята траловая сеть. Сеть приносила из глубин мягких, почти лишенных извести рачков, белесых голотурий, ярко окрашенные губки.
— В Японском море тридцать два рода и сто сорок два вида представителей зоопланктона, — говорил своим сотрудникам профессор Чарльз Тэккер.